Заразные годы

Ну вот, полез в бутылку прямо… Учти, что это я любя! Я, если вдуматься, Обама, старался только для тебя. Ведь эта вся игра без правил, весь этот буйный карнавал — лишь для того, чтоб ты поздравил. Я это так и представлял. Ведь как красиво и нелепо: идут незримые бои, повсюду происки Госдепа, а также личные твои, все ФБР на грани фола, забыв про Киев и Пекин, дает бабло через Макфола — и тут ты звОнишь мне, прикинь! Ты главный враг, страшнейший демон, под вами стонет вся земля — и я, прикинь, тебя уделал, и ты мне скажешь: «Па-здрав-ля!» А говорил, что мы блефуем! Эффект по ходу так же крут, как если Сталину бы фюрер сказал публично: «Мне капут». Тут всякий враг почешет репу, все лиги сдуются на раз…

ОБАМА:

Пардон, но мне, да и Госдепу, сейчас настолько не до вас… Мы ходим, так сказать, по краю, мы очень просим извинить, но так не вовремя…

ЗИП (раздраженно):

Да знаю! Но что вам стоит позвонить? Ты мог сказать в порядке бреда — и здесь поверил бы любой, — что это мощная победа не над страной, а над тобой. И я б тебе поверил, зверю! Ведь я, по сути, здесь один: все сам придумаю — и верю. Давай мы это подтвердим? Скажи, что ты готовил кадры, но я решительно пресек…

ОБАМА (скучно):

Ну, как бы да…

ЗИП (горячо):

Скажи без «как бы»! Какой ты скучный человек! Ужель тебе, Обама, трудно? Твой голос как-то нарочит… В Кремле у нас такая тундра — ничто над гладью не торчит, молчат, от ужаса икая, народу, в общем, все равно, а оппозиция какая? Интеллигенция, говно…

ОБАМА (с горячностью):

Вот с этим можно вас поздравить! Интеллигент — отличный враг. Намного б легче было править, когда бы в Штатах было так. Не врут, ни в чем не утесняют, любой — классический изгой, шельмуешь — мирно разъясняют, прикрыл канал — найдут другой… Наври про них, глотай их с кашей, закрой вещанье и печать, а скинет вас народ восставший — и вас же будут защищать! Как дал бы дорого Мубарак, зажат повстанцами кругом, чтоб у него такой подарок был главным внутренним врагом! Ведь как гнобят ее, заметим, — а не смогли пустить ко дну. Я вас хочу поздравить с этим.

ЗИП (кисло):

Ну, сенк ю, сенк ю…

ОБАМА (пылко):

Нет, без «ну»!

Победоносное

На президентский выборах в России победил Владимир Путин.

Так уж честно победили, что и двадцать дней долбя, никого не убедили, а особенно себя. Жаль, приказ еще не издан — но дождемся, нашу мать, — чтоб к победе над фашизмом этот подвиг приравнять, чтоб, традицию ломая, но являя широту, мы уже седьмого мая отмечали ту и ту. Победили, отстояли, разменяли на рубли, раскатали, изваляли, истоптали, отскребли, показали, доказали, не отдали, соблюли — и Казани, и Рязани, и Обаме, и Бруни, и проклятой Пикадилли, вас не видящей в упор… Так уж полно победили, что стреляют до сих пор. Защитили серп и молот, звук родного языка… Успокоиться не могут, все не вытопчут пока. Гул стоит в родных осинах, орки строятся в каре — все никак забыть не в силах, как уклались в декабре.

Победитель белоглазый, ты взлетел, орелик мой, над оранжевой заразой и над ленточной чумой! Вот чистейшая победа: всех, кто встал с другой ноги, по закону Архимеда вытесняют во враги. Торжествует жажда мести, обуявши большинство. То, что жить придется вместе, не волнует никого. Так уж честно победили, с самым-самым во главе, что со страху залудили эпик фейл по НТВ — «На Болотную ходили за бабло и доширак!»… Так уж честно победили, что не врать — уже никак. Так бесспорно победили в равной, доблестной борьбе, что Козлова посадили — вот, Романова, тебе! Посадили Pussy Riot, чтобы выглядеть крутей; вон и деток отбирают — победили и детей! Вот победа образцова, неустанный ратный труд. Взяли было Удальцова, да отдали: больно крут.

Коллективный победитель, предводитель душ и тел! Отчего твой белый китель так под мышками вспотел? Взявши Питер и Москву уж, — что же, доблестный Мальчиш, так визгливо торжествуешь, так ножонками сучишь? Что ты воешь, многомясый, усмехаясь роково, навалившись всею массой неизвестно на кого — на студентов, на младенцев, на зажатых, будто гость, обреченных отщепенцев перекупленную горсть? Лишь на них, твердоголовы, брешут высшие слои — Соловьевы, Соколовы и Фадеевы твои. Эти стыдные минуты — худший выбор высших сфер. Либо мы не лилипуты, либо ты не Гулливер.

Нет, таких истерик, знаю, не закатывает тот, кто домой, к родному краю, победителей ведет. Так — под хохот пьяной крали, у провала на краю, — обмывают, что украли, а не отняли в бою.