Зарево

- Не закричишь ты, не закричишь. Ты и сама не прочь от Степана сбежать, да только гордость твоя тебе об этом сказать не позволяет, - Артемий прижал Варвару к забору и начал яростно расстегивать пуговицы на ее пальто, начал страстно целовать ее мокрое то ли от снега, то ли от слез лицо.

- Варюха, Варюха, - в безумстве забормотал он и закрыл Варин рот своими сырыми жадными губами.

- Ах, ты, чертовка, - вдруг отпрянул Артемий, почувствовав на лице нестерпимую боль от женских ногтей, впившихся в щетинистую щеку.

- Кобель окаянный, чтоб ты сдох, - задохнулась от слез женщина.

Она сумела увернуться из его рук и обрушила со всей силой на голову обидчика авоську с тяжелой буханкой хлеба. Она колотила ею изо всех сил до тех пор, пока буханка не рассыпалась, не превратилась в крошки, которые прилипли к смоляным волосам опешившего Артемия.

- Да что же это такое? - рыдала она. - Погоди, я найду на тебя управу!

Варвара вновь с силой вцепилась ногтями в лицо не ожидавшего такого натиска, Артемия.

- Ах ты..., - опомнился он вдруг. - Ах ты... стерва. Чтоб ты сдох, говоришь? Что же ты сделала, а? - приложил он руку к окровавленной исцарапанной щеке. - Я перед ней на колени... Ни перед кем никогда на колени не становился, а она... Ах ты..., - Артемий задыхался от гнева.

Лицо его побагровело, он замахнулся, собираясь ударить Варвару, но вдруг, передумав, процедил сквозь зубы:

- Вы еще поплачете у меня! Слово даю, на коленях ползать будете, ноги целовать... Скажи-ка, Варюшка, хлебушек-то откуда у тебя, а? Магазины, кажись, закрыты, время позднее. А-а? - елейным голосом пропел Артемий.

- Не переживай, не краденый хлебушек. А на коленях я тоже никогда ни перед кем не стояла и стоять не собираюсь. Гад ты, Артемий, сколько лет живу с тобой на одной улице, а никогда не подозревала, что ты такой гад, мгновение Варвара глядела в наглые глаза, которые свербили ее высокомерным взглядом, и, набрав в грудь воздуха, плюнула Артемию прямо в лицо. - Гад, снова с ненавистью выдавила она и быстро-быстро, не оглядываясь, побежала в сторону дома.

Глава 17

"До конца выкорчуем врагов... Сталин учит нас распознавать ходы и выходы врагов народа, разоблачать и громить врагов. В 1937 году наша партия нанесла сокрушительный удар врагам всех мастей".

А. А. Жданов

Ночь выдалась вьюжная, тревожная. Даже собаки, которые злобно грызутся впотьмах, попрятались в подворотни, лишь изредка подвывая в тон заунывной ветреной песне.

В доме Артемия не спали. Вернее, Галка давно досматривала десятый сон, сам же хозяин с дружками сидел в маленькой тесной жаркой кухоньке за бутылкой ядреного магарыча. Нейдет сон в алчущие души, и ночь не дает покоя...

- Я говорю ей: "Ты меня попомнишь еще, ты у меня еще в ногах ползать будешь!". А она: "Я ни перед кем на колени не становилась!", - пьяно передразнил Артемий Варвару и с силой рванул на груди рубаху. - Мне, мужики, помощь ваша нужна. Вы своего командира одного оставлять не должны, как когда-то и я вас в обиду не давал. - Пощупать бы мне ее, местечко слабенькое найти.

Артемий грязно выругался, плеснул себе в стакан и сурово поглядел изпод лохматых бровей на своих подельников.

- Ты, Артемий, за нас не переживай, ты гутарь, чегось сделать треба, лебезяще заглянул в глаза хозяину щуплый на вид мужичишка. - Мужик-то ейный хто? Могет быть сначал его, того самого, пощупать?

- Погодь, Митяй, - оборвал мужичишку здоровяк, под вид Артемия. - Могет и щупать не стоит, могет сразу - того... А-а?...- провел он ладонью по горлу.

- Не-ет, Киря, - протянул, ухмыляясь, Артемий, - пощупать надо. Я все ее нутро наизнанку вывернуть хочу. Она что думает, со мной шутки шутить можно? Она думает, я забыл, как отбивные из толстосумов в семнадцатом делал? Не таких ломал, - криво усмехнулся он. - Они у меня все вот тут будут, сжал он волосатый кулак и поднес к своим пьяным мутным глазам.

- Тогда вот как сделаем, - отхлебнул из стакана Митяй, - я беру на себя их щенка, ты, Киря, мужиком ейным займись, а...

- Верно мыслишь, Митька, - не дал договорить мужичишке Артемий, - а я ее, стерву, по перышкам разберу.

Вдрызь пьяные мужики долго сидели еще на кухне, их разговоры переросли в дикие вопли, которые разбудили Галку. Она поднялась с кровати, и, как была в коротенькой полинялой рубашке, сердито распахнула дверь в кухню:

- Вы что, мужики, очумели совсем... - сонно заборматала она. - Скоро светать будет, а вы умолку не знаете.

Галка взяла со стола бутылку, перевернула ее и вылила остатки прямо на пол.

- О-о, горр-ряча-ая баба, - еле выговорил Киря, - и ухватил Галку за мягкое место.

- Ты меня не лапай, - замахнулась на него та, - у меня свой лапальшик имеется.

Артемий разодрал глаза ближе к полудню. Натянув кожанку, надраенные скрипучие сапоги, пошарив в буфете и не найдя там остатков вчерашнего пиршества, он, закурив цигарку, стремглав вышел из дому.