Заря генетики человека. Русское евгеническое движение и начало генетики человека

Таблица XII. Детность отцов

Средняя величина этого ряда равна 5,11, т. е. число детей у отцов выдающихся ученых было в среднем почти в два раза больше, чем у них самих.

Что это резкое падение рождаемости выдающиеся ученые разделяют со всеми учеными вообще, видно из того, что и по данным В. М. Штейна среднее число детей у представителей одесской профессуры близко к двум, а у их отцов было около шести [112] .

Чем, однако, обусловливается это падение рождаемости – тем, что мы имеем дело с учеными, как таковыми, или с учеными, как с частью нашей интеллигенции? На этот вопрос отвечает следующая таблица, где приведены данные о числе детей у братьев и сестер выдающихся ученых, причем здесь взяты лишь те из них, у кого, как и у родителей, были дети.

Таблица XIII. Детность братьев и сестер

Если откинуть последний – единственный в своем роде и, несомненно, редкий случай семьи из 12 детей, то среднее число их у сестер выдающихся ученых падает до 3,17. Таким образом, сильное падение рождаемости по сравнению с предыдущим поколением отнюдь не является уделом только ученых, а свойственно в той же степени и другим группам нашей интеллигенции, вызываясь экономическими, а также другими причинами. В последнем убеждает нас то обстоятельство, что никакой связи между числом детей у выдающихся ученых и числом детей у их отцов нет: бездетные и малодетные ученые происходят как от малодетных, так и от многодетных отцов, и процент корреляции здесь близок к нулю (= +0,055). Чрезвычайно интересен вопрос, каким по счету ребенком был выдающийся ученый у отца, данные о чем приводятся в следующей таблице.

Таблица XIV. Каким по счету ребенком был выдающийся ученый в семье отца

Этот вопрос обсуждался уже в цитированной выше работе Штейна по данным для одесской профессуры в связи с учением Пирсона о низких качествах первенцев. Напротив, все данные Штейна указывают на решительное предрасположение к профессуре именно у первенцев, и то же самое говорят наши цифры. В самом деле, если мы вернемся к таблице XII, то увидим, что 12 из 50, или одна четверть, отцов выдающихся ученых имела 1 и 2 детей, следующие 13, т. е. вторая четверть, – 3 и 4 детей, еще 13, или третья четверть, – 5–6 детей, а все остальные, т. е. последняя четверть, свыше 6 детей. Иначе говоря, этот ряд разделяется медианой и двумя квартилями в духе Гальтона таким образом:

Ясно, что при отсутствии особого предрасположения к данной профессии среди ее представителей должно быть в четыре раза больше первых и вторых сыновей в семье, чем седьмых, восьмых и т. д., и вообще шансы при этом распределяются так:

Отсюда легко вычислить ожидаемое число для каждой из этих 4 групп при общем числе, равном 50, и сравнить их с действительными или наблюдаемыми цифрами. При этом имеем: