Заря генетики человека. Русское евгеническое движение и начало генетики человека

Последние, как нам кажется, с полной несомненностью говорят за то, что более высокая одаренность большинства наших академиков есть, несомненно, их наследственное свойство, разделяемое ими и со многими из их родственников. Тот же вывод, как мы увидим дальше, полностью подтверждается и путем изучения характера потомства наших академиков, что придает этому заключению особую доказательность.

Однако среди приведенных выше родственников наших академиков фигурируют лица, одаренные частью научно-исследовательским, а частью различными художественными талантами: не говорит ли это за то, что передается по наследству только одаренность, а не ее особый характер.

Последнее заключение было бы справедливо в том случае, если бы у наших академиков не было бы других специальных способностей кроме научно-исследовательского таланта. Между тем на самом деле мы видим как раз обратное.

Разумеется, собрать сведения о специальных способностях наших академиков помимо их научно-исследовательского таланта – задача еще более трудная, чем выяснение их выдающихся родственников. Однако мы все же попытались ее выполнить, причем получили данные, приведенные в следующей таблице, где дана сводка по отношению лишь к академикам нашего периода II и III, изученным в этом отношении лучше, чем академики периода I.

Данные эти едва ли могут претендовать на какую-либо исчерпывающую полноту, тем более что наличие этих способностей отмечено в наших анкетах только у 55 из 100, и очень вероятно, что у многих из остальных 45 академиков тоже имелись некоторые специальные способности того же рода. Однако и приведенных данных достаточно, чтобы признать наших академиков весьма высокоодаренной группой, притом в самых разнообразных направлениях, что объясняет нам появление среди их ближайших родственников лиц, заметно выдававшихся не только в научной, но и в других областях.

Таблица XVI. Специальные способности

10. Семейное состояние

Прежде чем переходить к разбору данных о потомстве наших академиков, мы должны остановиться на их семейном состоянии, т. е. выяснить, сколько было среди них холостых и женатых, бездетных и детных, а также число детей у последних. Данные о брачном состоянии и о детности или бездетности сведены в таблице XVII.

Следует отметить, что данные о семейном состоянии академиков нашего периода I, т. е. избранных до 1883 года, не отличаются особенной полнотой, почему при подведении общего итога мы предпочли ограничиться данными о двух последних периодах, причем эти суммарные данные и сравниваются с такими же данными для обследованных нами раньше ленинградских ученых и представителей искусства.

Впрочем, в данном случае это сравнение едва ли имеет особое значение – по двум причинам. Во-первых, среди ленинградских ученых и художников имеется довольно заметный процент женщин (13 % и 19 %), семейное состояние которых носит уже несколько иной характер, а во-вторых, в этих двух группах было довольно много и сравнительно молодых элементов, размножение которых еще не закончилось, чего отнюдь нельзя сказать про наших академиков.

Таблица XVII. Семейное состояние

Специально относительно последних приходится отметить довольно большое число лиц (38 из 100, относящихся к двум последним периодам, и 44 из всех 150 – при 11 неввмененных), которые оказываются холостыми или, состоя в браке, не оставили потомства. Приведем здесь и имена этих лиц.

Таким образом, добрая треть наших академиков не озаботилась о передаче своих ценных наследственных зачатков потомству. Но как обстоит дело с размножением двух других третей их? На это отвечает следующая таблица, в которую включены и бездетные, но женатые академики.

Таблица XVIII. Детность