Заря над Скаргиаром

— Спасибо вам, господин Аскер! Если бы не вы… — незнакомец застонал, схватившись за сердце. — Да, в нашем городе ночью небезопасно… Вы спасли мне жизнь. Как я могу отблагодарить вас?

Аскер с любопытством слушал слабое бормотание незнакомца и его несколько преувеличенные стоны: судя по всему, на нем не было ни царапины. Хотя с уверенностью этого сказать нельзя было: незнакомец завернулся в свой плащ с головы до пят и не желал открывать свое инкогнито. Когда речь зашла о благодарности, Аскер улыбнулся:

— Как вы можете отблагодарить меня? Видите ли, я не знаю, какими возможностями вы для этого располагаете, господин… господин…

Но незнакомец предпочел не распространяться относительно своего имени. Он еще плотнее закутался в плащ и сказал:

— Мои возможности весьма обширны. Просите смело, господин Аскер: моя жизнь для меня дороже любых ценностей.

— Видите ли, господин… э-э, — начал Аскер, ожидая, что теперь-то незнакомец назовет себя. Но тот никак не отреагировал. — Так вот, я в вашем чудесном городе впервые и никого здесь не знаю, а когда я поспешил к вам на выручку, то, клянусь Матеной, не думал ни о какой награде.

— Так вы чужеземец! — заинтересовался незнакомец. — Это меняет дело. Позвольте узнать, как давно вы прибыли в Паорелу?

— Сегодня вечером, после захода солнца.

— И, разумеется, еще не успели найти себе гостиницу? Тогда первой частью моей благодарности будет пригласить вас, господин Аскер, ко мне домой.

— Видите ли, господин… — начал Аскер свое обращение уже в третий раз с «видите ли», отчего в его тоне явственно слышалась издевка, — господин… простите, не знаю, как вас зовут… ваше предложение чрезвычайно заманчиво, но не повредит ли это вашему инкогнито, которое вы так тщательно соблюдаете?

В самом деле, со стороны незнакомца было невежливо скрывать свое имя, в то время как Аскер свое назвал. Это обстоятельство и тон Аскера задели его за живое, и он, гордо выпрямившись, откинул капюшон с головы.

— К чертям мое инкогнито! От моего спасителя у меня нет секретов. Я — Аолан Валесиар, король Эстореи, сюзерен городов Фенестры, Маэркела, Артаринора и Хагелона, князь Даэры, командор крепостей Пилор и Акреол!

«А-а, — подумал Аскер, — это тот самый король Аолан, который Тюфяк, лазит ночью по любовницам и носит балахоны, больше похожие на мешок, чем на одежду».

Тем не менее, он с нарочитой поспешностью слез с берке и низко — в пояс — поклонился королю.

— Простите меня, государь, если я неумышленно допустил по отношению к вашей августейшей особе какую-либо бестактность, оскорбительную для вас, — сказал Аскер своим самым вкрадчивым голосом. Внутри у него все ликовало.

«Вот, кажется, мой шанс, ради которого я так спешил сюда, — думал он, — и я уж постараюсь его не упустить».

Король ласково посмотрел на Аскера и милостиво согласился проехаться до дворца на Сельфэре. При этом Аскеру стоило немалого труда подсадить короля в седло, соблюдая должную почтительность. Прозвище «Тюфяк», коим наградили короля Аолана острые на язык солдаты, вполне ему подходило: верхом он ездил очень редко, а если такое с ним все же случалось, то, чтобы сесть на берке, король пользовался специальной лестницей, у которой были даже перила. По поводу своих ничтожных способностей в верховой езде он не испытывал ни малейшего смущения, и потому, подойдя к Сельфэру, лишь положил руку на седло, предоставив Аскеру всю остальную часть работы.

Тем не менее, через четверть часа король надежно сидел в седле, и Аскер, взяв Сельфэра под уздцы и следуя указаниям короля, двинулся по лабиринту улиц.

Королевский дворец, или, как его называли, Виреон-Зор, Обитель Власти, находился в самом центре Паорелы. Аскер изрядно поплутал, пока они до него добрались, тем более что король указывал сворачивать в самые глухие проулки, какие только попадались на пути. Как только в поле зрения короля попадал какой-нибудь очень уж запоздалый прохожий, король пригибал голову едва ли не к самой холке Сельфэра и надвигал капюшон плаща на нос: здесь его всегда могли узнать, а он этого очень не хотел.

Прошло полтора часа бесконечных петляний по улицам, поворотов, объездов и возвратов, так что Аскер совершенно сбился с направления. Шумные и светлые дворцы они обходили стороной, и поэтому приближение к Виреон-Зору Аскер почувствовал за несколько кварталов. Дворец состоял из четырех этажей, и его башни гордо возвышались над окрестными домами. Пространство вокруг дворца пустовало, как бы отгораживая его от остальной части города. Построен был дворец из белого мрамора, как и все наиболее известные и богатые дворцы в Паореле, но имел одну редкую особенность: во многих местах стены Виреон-Зора были покрыты хрустальными пластинами, искусно отлитыми и ограненными. Бесчисленные зеркала, расставленные вокруг дворца, собирали свет солнца днем и светящихся окон вечером, фокусировали его и отражали на хрустальные фризы и панели. Благодаря этой хитрой выдумке дворец сверкал подобно огромному бриллианту, и свет от его искрящихся стен столбом подымался в ночное небо.