Зарождение

— Ебаный читер! — крикнул Скиф, отпрыгивая вглубь коридора. Но Рэм не останавливался. Он кричал и тащил в руках дверь. Скиф попытался уклониться и проскочить вдоль стены Рэму за спину, но в этот момент в линзах появилась бегущая строка от Uno.

«ВПРАВО!»

Рэм чуть сдвинул дверь в сторону, и ударил ею Скифа. Тот упал. Тогда Рэм еще раз приложил его дверью, и еще, и каждый раз Uno подсказывал направление удара. Отбросив, наконец, дверь в сторону, Рэм принялся бить его ногами, но Скиф закрывал голову непробиваемыми руками, живот — поджатыми коленями и почти не издавал никаких звуков. Спиной он прижимался к стене.

Со зла Рэм со всей силы на максималке ударил ногой в стену. Что-то хрустнуло, звякнуло — и часть стены с грохотом вывалилась наружу, в коридор. Глыбы бетона, осколки плитки рухнули прямо на Скифа, погребая его заживо. Тот вскрикнул. И затих.

Рэм поднял голову — и увидел зияющий пролом в другое помещение.

Но это помещение мало походило на научно-исследовательскую лабораторию ИИ. Оно выглядело, как обычная человеческая операционная. Посередине операционной стоял стол, и на нем кто-то лежал. Кто-то, кого прикрывали собой испуганная женщина в медицинском костюме и немолодой мужчина, чье лицо Рэму показалось знакомым.

***

Его одежда пропиталась кровью, на перепачканные ботинки налипла пыль и комочки какой-то органики. На щеке блестел кровавый след, руки по локоть в алой и липкой жидкости. Местами внешняя оболочка повредилась, и теперь кончики пальцев и правая рука, изодранная почти по локоть, жутко поблескивали металлическими деталями.

Поэтому Рэм не удивился, когда женщина, взглянув на него, вскрикнула от ужаса. А ведь раньше, бывало, на шею вешались прямо посреди улицы...

Он вошел в операционную, недоумевающе осмотрелся по сторонам.

— Что здесь происходит? — спросил он у Uno.

Но ответила ему женщина-врач.

— Здесь уже ничего не происходит: адаптация не удалась, прогресс приостановлен, и это непоправимо, — торопливо проговорила она, дрожа от ужаса и не сводя глаз с окровавленных рук Рэма. — Пожалуйста, не трогайте мою дочь! Она ничего вам не сможет сделать. Она абсолютно безвредна! Она теперь — просто растение...

Мужчина молчал. На осунувшемся лице проступили синюшные тени. Он смотрел на Рэма так, словно его и не было, словно взгляд проваливался в небытие.

Рэм шагнул чуть ближе к операционному столу, и женщина коршуном бросилась к нему, цепляясь за рукав. Он резко стряхнул ее с себя и отстранил рукой, оставляя кровавый след на белоснежной одежде. Мужчина отступил в сторону сам.

— Значит, это вы — тот самый террорист? — проговорил он вдруг, опуская голову. — Никогда бы не подумал...

Услышав его голос, Рэм вспомнил, где и когда встречался с этим человеком.

— Александр Моисеевич?.. — удивился Рэм.

Гиленсон кивнул.

— Вы хотели посмотреть? Что же, смотрите... Смотрите, что они сотворили с моей девочкой, с моей... — его голос дрогнул, но Гиленсон смог взять в себя в руки и договорить фразу, — с моей Жданой...

На операционном столе лежала совсем юная девушка. Тонкие нежные руки с изящными длинными пальцами лежали поверх белой простыни, которая накрывала ее тело в больничной сорочке до самых подмышек. Темные волосы с каштановым отливом были очень коротко острижены… Хотя нет, судя по всему, они наоборот отрасли после бритья налысо. И тем не менее даже эта прическа ей удивительно шла. Лицо Жданы было безжизненным, но безукоризненно прекрасным — тонкие черты, аристократичная линия губ, яркие брови.

— А она — красавица, — с сожалением проговорил он, и взглянул на кардиомонитор. — Но с чего вы взяли, что с ней что-то не так? Жизненно важные показатели вроде в норме.

— Убийца! — крикнула женщина, снова бросаясь к Рэму. — Как будто ты что-то в этом понимаешь! Отойди от нее! Не смей трогать!

Он раздраженно оттолкнул ее — и немного не рассчитал силу бустера. Женщина отлетела в сторону, к шкафчикам с медикаментами.

— Извини, — сказал он, обращаясь к Гиленсону.

— Не страшно, — отмахнулся Александр Моисеевич.

— Я, конечно, не врач, но реанимация — мой дом родной, я там оказываюсь минимум пару раз в год из-за конфликта стимулирующих препаратов, — объяснил Рэм. — Как я вижу: Ждана жива.

Гиленсон кивнул.

— Да, ее сердце бьется. Проблема не в этом. Ее мозг... — он взмахнул рукой в сторону большого монитора, за которым раньше сидела Мария. — Все там. Все кончено. Пожалуйста, не мучьте больше мою девочку. Я просто хочу забрать ее домой...

«Осуществи загрузку моего ядра в устройство», — написал наконец Uno.

— Блять, да нет здесь никакого устройства! — выругался Рэм. — Или ты ее имеешь в виду?

«Именно. Она и есть устройство, носитель вживленных в биологическую ткань микросхем с адаптированным ядром искусственного интеллекта. По сути — компьютер на биологической основе, носитель ИИ. Тебе сейчас нужно загрузить в нее мое ядро. Шлейф за ухом. Поспеши, сюда на помощь идет отряд военных. Я задерживаю их, как могу, но скоро они заглушат мой сигнал».

Рэм шумно вздохнул.

— Вот ты гад...

«Не я ее такой сделал».

— Говорят, ее мозг умер.