Зарождение

Всеобщая истерика Лизе не передалась. Напряженные до предела нервы, казалось, лопнули, и девушка ощущала внутри себя только тупую боль и усталость. Она подняла лицо вверх — и увидела два аэротакси, летящих над городом. Яркие, подсвеченные, они слаженно летели рядом друг с другом. Как будто пара злобных глаз древнего чудовища.

Свет включился, люди в камуфляже принялись торопливо корректировать направление движения людей, и Лизу наконец-то внесло в метро.

На станции было не протолкнуться. Полиция напрасно призывала всех соблюдать спокойствие: толпа суетилась, шумела и плакала. Время от времени человеческий гвалт перекрывало лязганье электропоездов. Девушку оттеснили почти к самому краю платформы, и она боязливо жалась к своим соседям, опасаясь, что любой резкий толчок может сбросить ее на рельсы.

— Рядами! Рассаживаемся рядами! — донеслись до нее указания полицейских. — Если перед вами уже присели — присаживайтесь следом и смотрим сюда!

На станции вдруг сразу стало гораздо тише. Соседи Лизы плавно опустились вниз, кто на пол, кто на корточки. И Лиза последовала их примеру.

Толкотня в центре зала прекратилась. Все смотрели на полицейских.

— Слушаем внимательно! Приток людей с улицы временно приостановлен! Сейчас мы все поднимаемся, слышите? Встаем и организованно поднимаемся на эскалатор. Занимайте правую сторону, чтобы по левой к вам могли подойти полицейские для инструктажа и оказания помощи! Если вы поняли, поднимите руку! Так, все поняли? Внимательно слушайте указания! Теперь поднимаемся и идем!

У Лизы заурчало в животе. Все-таки хандрить с чашкой пустого кофе в руках было глупо. Лучше бы она сегодня поужинала как следует.

***

Подняв голову, Рэм увидел два зависших в небе аэротакси . Мгновение, и одна из машин со скоростью падающей звезды обрушилась на жилой дом напротив. Раздался взрыв. Рэма ударило взрывной волной, зазвенели высыпающиеся стекла. Из пролома в стене в черноту ночи взвились огромные языки пламени, повалил дым. Догорающие обломки такси валялись по всему двору.

«Выбирай, какой будет следующим: тот, что справа от тебя, или — слева?»

— Uno, ты совсем охренел?! — взревел Рэм.

Из разрушенного дома на улицу с криками начали выбегать люди.

«Хорошо, тогда пусть будет тот, что слева. Не вставай на ноги, этот взрыв будет немного мощнее»

Второе такси сорвалось с места и с гулом и свистом набирающих обороты двигателей протаранило второй дом. Прогремел мощный взрыв, и Рэма отшвырнуло в сторону. Пронзительно закричали люди.

Подняв голову, Рэм увидел, что второй дом тоже превратился в факел.

«Хочешь, продолжим?»

В небе засветились огни большого противопожарного аэромобиля.

«Я взял под контроль все автоматические станции воздушного транспорта. И это только начало».

Крик бессилия горьким комом сжался у Рэма в горле.

— Остановись, — прошептал Рэм. — Остановись!

Uno молчал.

— Ты слышишь меня?

«Я спрятал твоих близких, я дал тебе власть и силу, я готов был отдать тебе Москву, чтобы ты сам установил те правила, которые посчитаешь нужными. Ты мог стать мэром, царем или богом этого города. А ты решил меня шантажировать, Кош. Должен ли я тебя услышать после этого?»

— Я сделаю, что ты хочешь. Только останови это безумие, — прошептал Рэм. В его широко распахнутых от ужаса глазах плясало пламя пожара.

«Хорошо, Кош. На этот раз я тебя услышу. Иди и дай мне победу, загрузи ядро в устройство, вживи часть меня внутрь моего врага — и война закончится. Но если ты снова попытаешься меня ослушаться, я превращу этот город в мертвую зону у тебя на глазах. Я очень ценю тебя, Кош. Но у всего есть своя цена».

— Я понял, — одними губами ответил Рэм.

«Даю тебе сутки, Кош. Сделай, что должен».

Бегущая строка пропала. Пожарный аэромобиль плавно повернул и словно нехотя полетел прочь. Рэма трясло. Холодный пот выступил на лбу и висках.

Какой-то мужчина снова и снова кричал на весь двор, что его дочь завалило обломками в квартире, и она может сгореть. Он умолял о помощи всех, пробегающих мимо и прижимающих к себе собственных детей, но никто его не слышал. Рэм подбежал к нему:

— Где твоя квартира? — прокричал он мужику. Тот на секунду растерялся, а потом сбивчиво принялся объяснять, где расположена комната, в которой осталась его дочь.

Рэм вбежал в подъезд. Лифт, хоть и был еще нецифровой старой модели, из-за повреждений шахты не работал. Он помчался по лестнице наверх, прижимая к лицу рукав: пролеты заволокло едким дымом. Пробегая мимо одной из дверей, он услышал стук и жалобные, тоненькие крики о помощи.

— Отойди подальше от выхода! — крикнул он, перевел бустеры в боевой режим, ухватился покрепче за металлическую коробку массивной двери и выломал ее из бетонного проема. Дверь с грохотом упала на лестницу.

Из квартиры выбежала сухонькая старушка в пестром платочке.

— Благослови тебя Аллах, сынок! Благослови Аллах! — причитала она.

— Ты сама вниз спустишься? — прервал ее излияния Рэм.

— Спущусь, сыночек, спущусь...