Зарубежная фантастическая проза прошлых веков (сборник)

— Дитя, — сказал он, — я от души рад, что ты так ревностно отстаиваешь честь твоего древнего священного Ноттинг-Хилла. Взгляни ночной порой на этот шпиц, дитя мое, вздымающийся к звездам, — какой он древний, какой одинокий, какой невыразимо Ноттинг-Хиллский! Всегда будь готов отдать жизнь за эту священную гору. Пусть все полчища Бейзуотера грозят ей гибелью…

Король внезапно оборвал свою речь; глаза его засияли.

— Быть может, это благороднейшая из всех моих идей, — сказал он. — Величие средневековых городов в применении к нашим славным пригородам! Клэфэм с городской стражей! Вимблдон, окруженный городской стеной! Сербитон, колоколом сзывающий своих граждан! Западный Хэмпстед, идущий в бой под собственным своим знаменем! Так будет! Так говорит король.

Он сунул мальчику полкроны и промолвил: «На военный фонд Ноттинг-Хилла!» — и помчался домой с такой быстротой, что толпы любопытных устремились за ним. Добравшись до своего кабинета, он приказал подать себе чашку кофе и погрузился в размышления. Через некоторое время он вызвал любимейшего своего шталмейстера, капитана Боулера, к которому питал большую симпатию, главным образом из-за пышных его бакенбард.

— Боулер, — сказал он, — нет ли у нас какого-нибудь общества ревнителей истории или чего-нибудь в этом роде, где бы я состоял почетным членом?

— Сэр, — ответил капитан Боулер, потирая нос, — вы состоите членом Общества поощрения египетского Ренессанса, Клуба тевтонских курганов, Общества исследования лондонских древностей и…

— Замечательно! — воскликнул король. — Лондонские древности как раз то, что мне нужно! Сходите-ка в это общество и скажите его секретарю, помощнику секретаря, председателю и вице-председателю следующее: английский король — это звучит гордо, но Почетный Член Общества исследования лондонских древностей звучит еще более гордо. Я счастлив сообщить вам о некоторых открытиях, сделанных мною в области забытых традиций лондонских кварталов. Мои разоблачения могут вызвать величайшее волнение; они могут воспламенить заглохшие воспоминания, растравить старые раны Шепхердс-Буша и Бейзуотера, Пимлико и Южного Кенсингтона. Король колеблется, но Почетный Член тверд и непреклонен. Я следую обету, данному мной Семи Священным Кошкам, Кочерге Совершенства и Ордену Неописуемого Мгновения (простите мне, если я посвящаю вас в обрядные мелочи различных клубов, к которым я принадлежу), и прошу разрешения прочитать на ближайшем заседании доклад «О войнах между лондонскими пригородами». Передайте эти мои слова всему обществу, Боулер. Запомните их как следует, потому что это очень важно, а я уже все забыл. И пришлите мне еще чашку кофе и парочку тех сигар, которые мы держали для наиболее вульгарных и богатых посетителей. Я буду писать доклад.

Месяцем позже Общество исследования лондонских древностей собралось в своем помещении на южной окраине Лондона. К моменту прибытия короля в низком, сводчатом зале, освещенном шипящими газовыми рожками, собралась огромная толпа, потеющая от нетерпения и удовольствия. Король быстро вошел в зал и скинул бальный плащ; он был во фраке, украшенном орденом Подвязки. Его появление за небольшим столиком, на котором стоял всего лишь стакан воды, было встречено почтительными рукоплесканиями.

Председатель (м-р Хьюгинс) произнес краткое вступительное слово. Многие выдающиеся лекторы, сказал он, выступали в былые времена перед этой аудиторией (слушайте, слушайте). М-р Бёртон (слушайте, слушайте), м-р Кеймбридж, профессор Кинг (продолжительные рукоплескания), наш старый друг Питер Джессоп, сэр Уильям Уайт (громкий смех) и другие выдающиеся мужи неоднократно оказывали нам честь своими выступлениями (рукоплескания). Но данное заседание отличается от всех прочих (слушайте, слушайте). Насколько ему не изменяет память — а память у него, как и подобает члену Общества исследования лондонских древностей, довольно хорошая (бурные рукоплескания), — он не припомнит, чтобы кто-нибудь из выступавших у них докладчиков носил титул короля. Поэтому он без дальних слов просит короля Оберона открыть заседание.

Король начал с заявления, что данная его речь имеет характер первой его политической декларации.

— В этот торжественнейший час моей жизни, — сказал он, — я чувствую, что только членам Общества исследования лондонских древностей я могу открыть свою душу (рукоплескания). Если моя политика не встретит сочувствия в народе, если над моей главой начнут собираться грозовые тучи народной неприязни (нет, нет!), только здесь — я знаю это — среди моих молодцов-исследователей встречу я с мечом в руке грозу. (Громкие рукоплескания.)

Засим его величество сообщил, что теперь, когда к нему подкрадывается коварная старость, он намерен посвятить остаток своих сил возрождению местного патриотизма в многочисленных кварталах Лондона. Сколь немногим из них известны славные предания их предков! Разве знают жители Уондсворта, чему они обязаны названием своей родины? Разве помнит младшее поколение Челси подвиги былых времен? Во что выродился Пимлико? На что похожи Бэттерси?