Зарубежная любовная лирика

Погашен в лампе свет, и ночь спокойна
и ясна,
На памяти моей встают былые времена,
Плывут сказанья в вышине, как перья
облаков,
И в сердце странно и светло, печально
и легко.

И звезды ясно смотрят вниз, блаженствуя

в ночи,
Как будто смерти в мире нет, спокойны
их лучи.
Ты понял их язык без слов? Легенда
есть одна,
Я научился ей у звезд, послушай, вот она:

Далеко, на звезде одной, в величьи зорь

он жил,
И на звезде другой – она, среди иных
светил.
И Салами звалась она, и Зуламит был он,
И их любовь была чиста, как звездный
небосклон.

Они любили на земле в минувшие года,

Но грех и горе, ночь и смерть их развели
тогда.
В покое смерти крылья им прозрачные
даны,
И жить на разных двух звездах они
осуждены.

Сны друг о друге в голубой пустыне

снились им,
Меж ними – солнечный простор сиял,
неизмерим;
Неичислимые миры, созданье рук Творца,
Горели между ним и ей в сияньи без конца.

И Зуламит в вечерний час, сжигаемый

тоской,
От мира к миру кинуть мост задумал
световой;
И Салами в тоске, как он, – и стала строить
мост
От берега своей звезды – к нему,
чрез бездну звезд.

С горячей верой сотни лет упорный длится

труд,
И вот – сияет Млечный Путь, и звездный
мост сомкнут;
Весь охватив небесный свод, в зенит
уходит он,
И берег с берегом другим теперь соединен.

И херувимов страх объял; они к Творцу

летят:
«О, Господи, что Салами и Зуламит творят!»
Но Всемогущий им в ответ улыбкой просиял:
«Я не хочу крушить того, что жар любви
сковал».

А Салами и Зуламит, едва окончен мост,

Спешат в объятия любви, – светлейшая
из звезд,
Куда ни ступят, заблестит на радостном
пути,
Так после долгих бед душа готова вновь
цвести.

И все, что радостью любви горело на земле,

Что горем, смертью и грехом разлучено
во мгле, —
От мира к миру кинуть мост пусть только
сил найдет, —
Верь, обретет свою любовь, его тоска
пройдет.