Зарубежная музыка XVIII и начала XIX века

Глубоко выразительная, словно «говорящая» мелодия как-будто вырастает из интонаций настойчивой мольбы, горестных возгласов и вздохов. Она напоминает немного арию Керубино «Рассказать, объяснить не могу я». (Только изложена не в мажоре, а в миноре.)

...К скрипкам присоединяются певучие голоса флейт, гобоев и фаготов. И снова возвращается настойчивая жалоба скрипок. Но постепенно мелодия крепнет, все более явственно звучат порывистые, мужественные интонации, заключительные аккорды энергичны и решительны.

После насыщенного звучания всего оркестра еще более нежным кажется тихое пение скрипок. Вторая тема — светлая, мечтательная. Нет в ней тревожного беспокойства, присущего первой теме, нет и ее мятежной устремленности.

Внезапно мягкое пение флейты и гобоев прерывается тревожными звуками. Слышатся отрывистые, резкие голоса, протестующие возгласы. Издалека доносятся интонации главной темы. Начинается разработка.

Проникнутая мятежным и страстным протестом музыка льется стремительным потоком. Тревожные и скорбные интонации главной темы перебрасываются от одних инструментов к другим. Весь оркестр в движении. Звучание становится все напряженней.

...Привычное возвращение к исходной теме (реприза) не приносит успокоения. Главная тема звучит все так же порывисто и тревожно, вторая тема — так же сдержанно и мягко. Заканчивается первая часть призывными возгласами. Они полны тревога и волнения.

Во второй, медленной части низкие грудные голоса альтов запевают мягкую, ласковую мелодию. Ее подхватывают далее скрипки. Еще немного погодя у скрипок, флейт и гобоев возникает трепетная интонация «вздоха». Флейты и скрипка словно тихонько перекликаются друг с другом. Порою набегают какие-то сумрачные тени, возникает чувство тревожного томления. И снова звучит спокойное тихое пение скрипок, исполняющих основную тему.

Третья часть, как принято, называется Менуэтом. По правде говоря, на менуэт эта драматическая музыка мало похожа. Она, несомненно, возникла из интонаций начальной темы первой части симфонии.

Главная тема Финала построена на ярко контрастных сопоставлениях: мощное звучание всего оркестра и более мягкая и легкая звучность отдельных групп инструментов. Характер музыки как в первой части, так и в менуэте — тревожно-устремленный, драматический.

Вторая тема — мягкая и напевная. Она чем-то напоминает лирическую тему первой части.

В разработке драматический характер обостряется. Симфоническое развитие становится все более напряженным и внутренне динамичным.

В своей гениальной Симфонии соль минор более, нежели в каком-либо другом своем творении, запечатлел Моцарт эмоциональную атмосферу, характерную для немецкой литературы периода «Бури и натиска»: тревожные предчувствия великих социальных потрясений, гневный протест против угнетения человеческой личности, подавления свободы, человеческого чувства.

К Симфонии соль минор близок замечательный струнный Квинтет Моцарта в той же тональности, написанный двумя годами ранее, особенно его печальная и тревожная первая часть. Однако характер всего цикла здесь иной: квинтет завершается светлым, жизнерадостным финалом.

Симфонию соль минор Моцарт закончил летом 1789 года. А вскоре он создает еще одно великое свое произведение — Симфонию до мажор, названную современниками «Юпитер».

Симфония открывается мощной и величавой темой в характере марша. Основная тема вырастает из энергичных возгласов (весь оркестр исполняет эти могучие унисоны). Мягко и нежно звучат ответные фразы скрипок.

Вторая тема первой части — изящная певучая мелодия. А третья (заключительная) —простая, веселая песенка народного склада. Набегающие порой сумрачные тени не омрачают общего радостного тона этой музыки, но еще более оттеняют ее лучезарность.

Прекрасны и средние части симфонии: напевное Анданте, проникнутое отзвуками бытовой венской музыки, грациозный Менуэт. Но всего поразительней, пожалуй, грандиозный Финал, в котором композитор демонстрирует свое удивительное полифоническое мастерство, сплетая здесь несколько тем разного характера.

Опера «Волшебная флейта». Реквием

Тяжелым выдался и 1791 год. Еще более, нежели прежде, Моцарт страдал от безденежья. Констанца ожидала ребенка и тяжело болела. Доктора настаивала на поездке ее в Баден для лечения на минеральные воды.

Незадолго до отъезда Констанцы в дверь дома, где жил композитор, постучался незнакомец, одетый во все черное. Учтиво поклонившись, он сказал:

— Я пришел к вам, сударь, по поручению очень важного лица.

— Кого же именно? — спросил Моцарт.

— Лицо это не желает, чтобы имя его было известно.

— Пусть будет так. Чего же он хочет?

— Он только что потерял близкого человека, память о котором для него навеки останется драгоценной. Он желает каждый год отмечать годовщину смерти торжественной церковной службой и просит написать для этой цели реквием[31].

Воображение композитора было затронуто суровым тоном, которым были произнесены эти слова. Моцарт согласился взяться за выполнение необычного заказа, но не смог назвать срок его окончания.