Зарубежные клондайки России

Но штабная «тройка», а также чехи, ссылаясь на отсутствие резервов для обороны Самары, Симбирска и Казани, категорически воспротивились смелому плану Каппеля. Впрочем, свою роль в этом решении мог сыграть и тот факт, что, несмотря на все призывы, приток добровольцев в Народную армию был слабым – даже преподаватели и слушатели Академии Генштаба в Казани уклонились от мобилизации, продолжая соблюдать нейтралитет.

В Казани же отряду Каппеля вместо продолжения броска на Нижний Новгород было предложено вернуться вниз по Волге и оборонять Симбирск, на который наседал М.Н. Тухачевский, а затем вновь возвращаться в Казань, ибо на противоположной стороне Волги, в Свияжске, засел со своим штабом и бронепоездами Троцкий.

И вновь отряд Каппеля отличился. Он скрытно переправился через Волгу и прошел огнем и мечом по тылам красных, едва не захватив в плен самого наркомвоенмора.

Затем Каппеля снова бросили под Симбирск против Тухачевского. Такие «челночные операции» ничего стратегически не давали, а лишь изматывали одну из наиболее боеспособных частей Народной армии. Тем более что 8 сентября Казань, а 11 сентября 1918 г. Симбирск все равно из-за нехватки сил пришлось оставить. Чехи явно стремились уйти на восток, а с «всенародным отпором большевизму» в Поволжье у КомУча явно не получалось.

И хотя за свои успешные операции Каппель вновь и досрочно был произведен в очередной чин – стал генерал-майором, – своему соратнику полковнику В.И. Вырыпаеву он, получая новые погоны, с грустью сказал: «Лучше бы прислали батальон пехоты».

Как политический центр «демократической контрреволюции» КомУч, возглавлявшийся правым эсером В.К. Вольским

(в 1919 г. он перешел к большевикам), оказался несостоятельным. К тому же в сентябре 1918 г. после Уфимского государственного совещания КомУч фактически влился во Временное всероссийское правительство (Директорию) во главе со старым эсером Н.Д. Авксентьевым.

Колеблющаяся «средняя» линия КомУча и Директории не удовлетворяла ни левых, ни правых. В итоге правые 18 ноября 1918 г. совершили военный переворот, разогнали Директорию, арестовали многих «учредиловцев» (причем некоторых из них расстреляли без суда и следствия), провозгласив военного министра Директории адмирала А.В. Колчака Верховным правителем России.

Остатки Народной армии КомУча – Директории 8 октября оставили Самару, предварительно отправив несколько эшелонов с «казанским кладом» в Уфу. Затем они влились в армию Колчака, причем «каппелевцы» по договоренности их командира с адмиралом до конца Гражданской войны в Сибири, Забайкалье и Приморье сохраняли большую военную автономию.

После операций в Поволжье большевики начали реорганизацию Красной армии: внедрение железной дисциплины и качественное улучшение ее оснащения оружием. В середине августа Каппель доносил в Самару, что Красная армия становится лучше, более дисциплинированной, «военспецы» грамотно ведут операции и прежним кавалерийским наскоком ее уже не возьмешь.

Итак, единственным реальным вкладом КомУча и его Народной армии в дело борьбы с большевизмом стал захваченный отрядом Каппеля «казанский клад», доставшийся затем, не без активного содействия Дитерикса и Войцеховского, Колчаку, что чрезвычайно укрепило международный авторитет последнего, позволило ему закупать оружие и амуницию, платить жалованье своим офицерам и солдатам, не прибегая к масштабным реквизициям у населения Сибири.

3. ЧЕХОСЛОВАЦКИЙ СЛЕД «КАЗАНСКОГО КЛАДА»

Для основной проблемы нашего расследования – можно ли вернуть российское достояние (золото и недвижимость), откуда и как – первым на очереди по хронологии оказывается чехословацкий след. Ведь именно чешские легионеры участвовали в захвате «казанского клада», они же обеспечивали его охрану при перевозке и стоянках от Самары до Челябинска (а затем до Красноярска и Иркутска в декабре 1919 г. – марте 1920 г.), и именно официальные представители «чеховойск» подписывали протоколы о сдаче остатков «казанского клада» коалиционному политцентру Иркутска, который уже на последнем этапе (18 марта 1920 г.) окончательно передал «золотой эшелон» его командиру – большевику-чекисту Косухину, а тот в конце концов и доставил этот эшелон 3 мая 1920 г. снова в Казань.

Когда же в Казани большевики наконец пересчитали «наличность», то оказалось, что по сравнению с первоначальными размерами на июнь 1918 г. «казанский клад» заметно «похудел» – на целых 27 пульмановских четырехосных вагонов из тех 40, что были загружены полностью на момент отправки золота из Самары в конце сентября 1918 г.

В значительной мере это объясняется тем, что, как мы увидим ниже, расследуя японо-гонконгский след «казанского клада», Колчак в марте-октябре 1919 г. отправил во Владивосток четыре «золотых эшелона» (14-20 пульмановских вагонов) с 217 038 кг золота (из них 32 800 кг не дошли до Владивостока, будучи захваченными в Чите в октябре атаманом Семеновым).