Засада под облаками

Мы уже хотели было слинять, но тут, видно, в мастерской наступил перерыв. Из сарая вышел молодой парень в красивом фирменном комбинезоне, тоже с фирменным рыцарем на груди, закурил и направился к нам.

– Сидите? – спросил он, усаживаясь рядом. – И чего сидите?

– У нас каникулы, – сказал я.

– Ну? – он почему-то удивился. – Двоечники небось?

– Когда как, – пожал плечами Алешка.

Парень засмеялся:

– Это ничего, не боись! Я тоже двоечником был. Все учителя говорили: «Не будет из тебя, Толян, никакого толку. Бездельник ты и лоботряс».

– И что? – участливо спросил я. – Так и оказалось?

– А вот и наоборот оказалось! – еще веселее рассмеялся Толян. – Видишь? – он показал в дальний конец площадки, где стояла синяя «бээмвэшка». – Моя тачка! Вот тебе и лоботряс! А мои учителя до сих пор пешком ходят. Или троллейбусом, понял?

По Алешкиным глазам я увидел, что он не совсем понял: как это «троллейбусом ходят». Но я его недооценил. Он чуть заметно усмехнулся и спросил с фальшивым уважением:

– Это ваша фирма, да?

– Ну… – парень немного смутился. – Ну, не совсем моя… Но я тут главный механик. Противоугонки ставлю. И в день зашибаю больше, чем три педагога в месяц, понял?

– Ага! – с еще большим фальшивым уважением сказал Алешка. – А почему оно, это устройство, так называется?

– «Рыцарь»-то? Ну, это как бы вроде того, что надежно защищает машину от злоумышленников.

– Неправильное название, – уперся Алешка. – Рыцарь, я знаю, он защищает слабых и обиженных…

– Ну ты философ! – захохотал Толян. – Романтик! Потому – и двоечник! Ты у жизни учись, малец. А не по учебникам, – он бросил окурок в урну и встал. – Пора. Вон, Бабай уже кличет.

Из ворот вышел толстенький дяденька в обычном костюме, но в тюбетейке на голове, и поманил Толяна. Тот послушно скрылся в глубине сарая, а за ним следом въехала очередная машина.

– Дим, – спросил Алешка, – а что это у него за лепешка на голове? У Бабая этого?

– Лепешка! – фыркнул я. – Тюбетейка называется. Головной убор. Если хочешь знать, наш папочка тоже такую носил. Когда был пионером.

– А сейчас чего не носит? Красивая шляпка.

– Ну он же не Бабай, – я даже растерялся, не зная, что ответить. У Алешки иногда не сразу поймешь – хохмит он или всерьез спрашивает.

– Дим, а что такое бабай? Порода такая?

Ну, я же говорил!

– Откуда я знаю? Может, кличка. Или должность. Он здесь, в этом «Рыцаре», похоже, самый главный.

– Американец! – вдруг выдал Алешка.

– Кто?

– Бай-бай этот. Помнишь, Чучундра хвалилась: мой папочка с Бай-баем в дело вошел.

– Что-то он на американца не похож. Особенно – тюбетейкой.

– Ага, – согласился и Алешка. – Больше на какого-нибудь бая. С Южного Востока.

В это время с улицы завернула на площадку еще одна машина, остановилась прямо у ворот и длинно засигналила.

Это был «Мерседес». Вадькин!

– Не слабо! – выдохнул Алешка.

И мы, как папа за газетой, укрылись за своим дурацким сканвордом с одним неразгаданным словом: из чего сделан оловянный солдатик?

На Вадькин сигнал из пожарного сарая «Черный рыцарь» мгновенно выскочил Бабай в тюбетейке. Он подошел к машине. Вадик, не выходя из нее, опустил боковое стекло, и они о чем-то вполголоса поговорили. Потом Бабай, подозрительно оглядевшись, протянул Вадику полиэтиленовый пакет.

В пакете были какие-то небольшие черные штучки и листок бумаги, будто вырванный из блокнота.

Вадик взял пакет, положил его рядом с собой на сиденье и, в свою очередь, что-то передал Бабаю. Как мне показалось, пачку денег. Бабай сунул ее в карман и снова подозрительно огляделся.

Они опять обменялись короткими фразами, но в это время из калитки высунулся Толян и позвал зачем-то Бабая. Тот пошел в сарай, и Вадик почему-то тоже.

Очень кстати! Теперь или никогда!

– Сиди на месте! – шепнул я Алешке в ухо и сорвался со скамейки, как вспугнутый кошкой воробей.

Быстрым шагом, как будто впереди у меня была какая-то важная цель, я пересек площадку и, проходя с той стороны Вадькиного «мерса», где на сиденье лежал опрометчиво оставленный им загадочный пакет, изо всех сил скосил на него глаза, не поворачивая головы. И тут же вернулся к Алешке, в укрытие в виде сканворда.

– Ты чего? – с испугом спросил он. – И что у тебя с глазами?

Я потряс головой – глаза вернулись на место.

– Ты знаешь, что в этом пакете? – трагическим шепотом спросил я.

– Взрывное устройство? – драматическим шепотом спросил Алешка.

– Почище будет! Брелочки!

– И все? – Алешка от разочарования даже про сканворд забыл и опустил его на колени.

– Это брелочки, которыми отпирают машину и отключают ее сигнализацию. Понял?

– Не слабо! – выдохнул Алешка. – А на бумажке что?

– А на бумажке, я успел разглядеть, несколько номеров машин и адреса их владельцев!

– Во дают! Двоечники!

Вот и стал нам предельно ясен весь механизм хитрого жульничества.

– Так, – сказал Алешка, видимо, мгновенно просчитав в голове всю сложную ситуацию. – Дим, я, кажется, скоро придумаю, как нам их… обескуражить.

Не сомневаюсь. Придумает. Но я, кажется, придумаю раньше…

– Поехали домой, – сказал я. – Спектакль окончен!

– Давай Вадьку попросим нас до дома подвезти, а? – спросил Алешка.