Засекреченное метро Москвы. Новые данные

«Экспедиция второй час продвигалась по узкому ходу подземного Кремля. Впереди самоотверженно выступал археолог Мамочкин, освещавший дорогу электрическим фонариком. В робких световых пятнах надвигались, словно падали, стены, сводчатые наверху, странно сухие, точно ход печной трубы. В правой руке Мамочкин держал, — прощупывая им землю, — особый прибор, прозванный волшебным жезлом: прибор умел легким дрожанием определять местонахождение больших масс металла. По внешнему виду это была трость, ее концы были подвязаны к пальцам археолога, а с пальцев, для большей чувствительности, он состриг кожу. Точно такими приборами старатели-золотоискатели в глухих углах Урала или Лены еще и теперь ищут золото.

В подземном ходу не хватало воздуха: кровь стучалась в виски, люди дышали со свистом… Археолог объяснял, что ход был соединен с кремлевскими стенами особыми отдушинами, в них были скрыты вентиляционные трубы, но при ремонте Кремля в XVII веке большинство этих труб было заделано. От пола исходил теплый, слегка серный запах, какой всегда бывает в подземельях или шахтах на большой глубине. … На полу лежала вековая черная земля со щебнем; она уже начала кристаллизоваться, как кристаллизуется в грибки мучная пыльца на мельницах. Нога увязала, как в мягкое, податливое тесто, от нее оставался точный глубокий след».

Приведенный отрывок, явно во многом совпадает с рассказами современных диггеров, подтвердивших «фантазии» Стеллецкого. Его последователи излазили практически все московские подземелья. В качестве хорошего примера можно привести Ваганьковский холм. Ваганьковское кладбище здесь ни при чем, это другой район, а вот Староваганьковский переулок отмечает нужное место.

В XIV веке там стоял дворец дочери великого князя литовского Витовта, ставшей супругой Василия I, сына Дмитрия Донского. Ее праправнук Иван IV Васильевич, прозванный Грозным, включил Старое Ваганьково в обширный Опричный двор, а на холме расположил свою загородную усадьбу. Наземная ее часть не сохранилась, а вот подземная… Исследователь подземелий писатель Владимир Гоник утверждал, что не раз спускался в Старом Ваганькове под холм, обнаруживая там каменные палаты, арки, сводчатые галереи, затейливую старинную кладку и путаницу проемов и переходов. Писатель предположил, что эти подземные ходы расходились лучами в сторону Кремля, в Чертолье и на Колымажный двор, где располагалась одна из усадеб Скуратовых. А может, и под руслом Москвы-реки к богато изукрашенным палатам Аверкия Кириллова на Берсеневской набережной вел ход? Наверняка Игнатий Стеллецкий согласился бы с этим! Ведь, по мнению многих, этим домом тоже одно время владел всесильный Малюта.

В соседней с холмом низине некогда бежал ручей, прозванный Чертовым или Черторый. Он брал начало в Козьем болоте около Патриарших прудов, протекал вдоль Спиридоновки, по Никитскому и Гоголевскому бульварам и впадал в Москву-реку. Длина его — около 2 километров. В половодье ручей разливался, а когда вода спадала, на его берегах оставались ухабы и колдобины, словно черт рыл. Перебраться через это месиво было сложновато, и путники то и дело чертыхались. Отсюда и название местности — Черторье. При Грозном оно тоже вошло в Опричный двор, и именно здесь, в низинке, стояли пыточные избы, казематы и эшафоты с плахами.