Защита права на справедливое судебное разбирательство в рамках Европейской конвенции о защите прав человека

Статья 6 не допускает использование в качестве доказательства признание, полученное во время допросов, проводимых в устрашающей обстановке немедленно после задержания, или когда обвиняемому отказано в доступе к адвокату (Джон Мюррей против Соединенного Королевства), кроме тех случаев, когда ответчики подтверждают, что приложили разумные усилия/проявили большое усердие для того, чтобы воспользоваться своими процессуальными правами, делая признание (Железов против России (Zhelezov v. Russia), 23 апреля 2002 г., реш.; Латимер против Соединенного Королевства (Latimer v. the United Kingdom), 31 мая 2005 г., реш.)[36].

Не всегда ясно, в каком качестве человек подвергается допросу — как свидетель или как подозреваемый, поскольку последний имеет право хранить молчание, а первый — нет. При анализе таких дел Суд учитывает не только формальный статус допрашиваемого, но также фактические обстоятельства допроса для того, чтобы установить, имелись ли разумные основания рассматривать конкретного человека как потенциального подозреваемого, в случае чего можно также воспользоваться правом хранить молчание (Бруско против Франции, пп. 44-55).

Не следует оказывать давление на человека, не представленного адвокатом, с целью получения признания, даже если во время оспоренного допроса у него нет формального статуса подозреваемого, например, на свидетеля и т. д. (Шабельник против Украины пп. 51-60).

Признание, полученное под угрозой пыток (в отличие от собственно жестоких методов обращения), или материальные доказательства, полученные в результате такого признания (концепция плодов ядовитого дерева), могут являться нарушением права хранить молчание, если признание или материальные доказательства сыграли решающую или чрезвычайную роль в обвинительном приговоре (Гефген против Германии).

Обвинительные приговоры на основании доказательств, полученных от свидетеля с помощью пыток или угроз, могут также нарушать Статью 6 в отношении ответчика (Османагаоглу против Турции, Луценко против Украины, пп. 44-53)[37].