Защитник

Но как археолог я хотела иметь более чёткое представление о мире до войны. По многим причинам мы были вынуждены начинать все сначала и заново изобретать вещи, которые были утеряны нами. Поскольку погибло много людей, важные знания были утрачены, а приоритеты сместились с довоенных космических программ до восстановления мира. На Родине мы заново открыли доступ в Интернет и тщательно отобрали то, что могло стать его частью. «Информационная база мудрости» (ИБМ), как мы его назвали, строго контролировался библиотекарями, которые следили за тем, чтобы в нее не был загружен контент насильственного характера. Как и в реальной жизни, сквернословие и ругательства не допускались, и любой, кто нарушал правила взаимодействия, терял такие привилегии, как электричество, разрешение на проезд в общественном транспорте, продовольственные пайки или, в худшем случае, оказывался в реабилитационном центре/месте для размышлений.

Здесь же люди использовали в качестве основы старый Интернет, и в этой запутанной смеси устаревшей и ложной информации, мне было трудно сориентироваться. Мы знали, что основная часть оригинального Интернета была удалена или сфальсифицирована хакерами во время Токсичной войны, сколько бы я не искала, я не могла найти подробную карту этой области.

Хан снабдил меня большей частью предметов из списка, который я ему дала. Он даже нашел семерых мужчин, чтобы помочь мне в раскопках — двое из них, как мне показалось, были кем угодно, только не добровольцами.

Боулдер держался поблизости, не спуская с меня глаз, но тоже был занят работой. По его словам, он был бизнесменом и среди прочего владел лесозаготовительными и горнодобывающими компаниями.

Меня не слишком интересовал его род деятельности, поскольку я была сосредоточена на своей работе.

Наш первый конфликт произошел, когда ему не понравилось, что я разговаривала со своими помощниками.

— Я должна научить их правильно выполнять работу, иначе они могут испортить что-нибудь ценное, — возразила я.

— Мне не нравится, что они находятся так близко к тебе.

— Очень жаль, потому что они мои коллеги, а коллеги на раскопках должны работать бок о бок.

Рассерженный и недовольный, Боулдер решил серьезно поговорить с каждым из мужчин, описав им все кровавые способы, которыми он убьет их, если они посмеют ко мне прикоснуться.

Я закатила глаза, чего никогда бы не сделала дома, впрочем, дома никто не стал бы угрожать другому тем, что вырвет его сердце через жопу.

Мужчины, похоже, не сочли Боулдера сумасшедшим. Они просто пожали ему руку и без колебаний дали слово.

В обед приехала Лаура со всем необходимым для пикника, и мне пришлось прерваться, хотя на самом деле я хотела продолжить свою работу.

— Я упаковала два ланча, — сказала она и, взяв меня за руку, повела прочь от участка раскопок к группе деревьев. — Один для Магни и Боулдера, а другой для нас с тобой.

Мужчины наблюдали за нами, пока мы не уселись на принесенное ею одеяло. Лаура помахала им рукой и получила в ответ кивок.

— А как же Эрика? Я думала, ты ее приведешь, — спросила я.

— Она плохо себя чувствовала, я сказала ей, что мы может встретиться в другой раз. — Лаура распаковала ланч и поставила передо мной тарелку с пирогом, фрикадельками и салатом.

— Это обычные фрикадельки?

— Да, — подтвердила она.

— Значит, ни одно животное не умерло, ради их создания? — спросила я, чтобы знать наверняка.

— Что ты имеешь в виду? — она выглядела озадаченной.

— Мы заменили мясо на растительные продукты, которые имеют схожий вкус, а те, кто настаивает на настоящем мясе, получают искусственное.

— Неужели?

— Да, — я отодвинула фрикадельки. — А пирог, с чем он?

— О, там только овощи, — сказала Лаура. — По-моему, лук-порей с картошкой.

Я подумала о Кайи, когда тщательно обнюхала пирог, после чего откусила маленький кусочек, не обнаружив признаков мяса.

— После нашего разговора у меня к тебе накопилось миллион вопросов, — начала Лаура и отбросила свои длинные волосы за спину. — Вот почему я приготовила два обеда. Я не хотела, чтобы нас услышали мужчины.

— Ладно. Что ты хочешь узнать?

— То, что ты говорила о женщинах, живущих на свободе, образованных и бесстрашных. Я хочу узнать больше.

— Ну… — прожевав начала я. — Это совершенно другая жизнь, Лаура, тебе бы там понравилось. Ты будешь окружена другими женщинами, и тебе не придется слышать, как мужчины лают друг на друга. Мужчины там миловидные и добрые.

— Миловидные?

— Как правило, они не отращивают бороду, но некоторые отращивают длинные волосы. Разница в том, что их волосы мягкие и ухоженные, и часто заплетены в идеальные косы. Они делают маникюр и чудесно пахнут мылом и духами.

Лаура перестала жевать.

— Такое чувство, что ты говоришь о женщинах.

— Гендерные роли не имеют для нас значения. Люди есть люди, совершенно неважно, какого ты пола.

— Да уж, — ее большие голубые глаза изучающе смотрели на меня. — Мы действительно отличаемся.

— Ты так говоришь только потому, что выросла здесь и не знаешь, каково живется женщинам на Родине.

Лаура посмотрела на Магни и Боулдера, которые также как они разговаривали и ели.