Защитник Драконьего гнезда. Том первый

Шаар снова рядом со мной. И снова меня накрывает что-то такое животное, почти низменное. Так, наверное, чувствует себя кролик перед удавом, только не от страха, а от… ощущения силы удава. Какой-то очень правильной силы, которой не то чтобы хочется подчиняться, но к которой хочется прикоснуться. Не к телу, хотя, чего уж греха таить - это тело я бы тоже с удовольствием пожмякала.

Мне становится невыносимо стыдно за пару непристойных картинок в голове, но в большей степени из-за того, что я все еще чувствую себя так, будто Анвиль запросто гуляет у меня в голове. И тоже может лицезреть все это «мыслительное безобразие».

Ох уж эти драконовские ауры. Куда нам, простым королевишнам с ними бороться.

— Я доверяю вам самое дорогое, что у меня есть, - мою дочь, - говорю, вероятно, не совсем то, что следует. Но ведь это правда. Без помощи Анвиля мы долго не протянем.

Он кивает каким-то своим далеким мыслям, а потом поднимает руку и едва касается пальцами моего изувеченного лица. Дергаюсь на одних инстинктах – он не должен дотрагиваться этого уродства. В идеале – не должен бы и видеть.

— Не надо, - бормочу себе под нос, втягивая голову в плечи.

Проклятая-проклятая несправедливая судьба!

— Будьте любезны, откройте окно, - не настаивает он.

А я и рада сбежать. Не думала, что собственное несовершенство, да что там – уродство, станет для меня самой такой непреодолимой преградой. Даже не представляю, как позволю этому мужчине прикоснуться к себе. Разве что в полной темноте и с мешком на голове – на моей, разумеется.

Новое от 11.05.

Быстрым шагом иду к окну, мысленно ругая себя, на чем свет стоит. В моей голове слишком много лишних и дурацких мыслей. Это все от близости дракона. Он точно источает какие-то секретный феромоны, из-за чего бабочки в моей животе трепещут крылышками и торопятся размножаться. Сейчас подышу свежим воздухом – и все пройдет.

Да и впредь надо держать между нами хоть какую-то дистанцию, уж точно без вот таких прикосновений. Всем от этого будет только лучше.

Я злая. Очень злая на себя.

Как будто дурацкие приливы – маятником мотает то в одну крайность, то в другую. Никогда такого не было. Интересно, это я что-то новое открываю в самой себе или пожинаю особенности психики настоящей Изабеллы?

С силой дергаю за посеребренную ручку – и окно с грохотом распахивается. Мне даже приходится удерживать его от того, чтобы створка не раскрылась полностью, и все стекло осколками не грохнулось к моим ногам.

Ох-ох, спокойнее, Ваше Величие.

Надо бы ромашку себе заварить или какую другую местную успокоительную травку.

Оборачиваюсь и едва сдерживаю возмущенно-удивленную реплику. Я-то думала, что Анвиль отправится на лошади (хотя, с его ранениями это тоже очень плохая идея, было бы лучше на какой-нибудь повозке), как и полагается каждому порядочному человеку. Но мой будущий муж – не порядочный человек, он порядочный дракон. А потому снова превращается в густой дым. Такой же, как и тогда, в нашу первую встречу.

Его очертаний уже почти нет – они расплылись и развеялись и теперь клубятся, заполняя собой большую часть комнаты.

А ведь подобная трансформация должна отнимать много сил. Дурная моя голова! Почему не расспросила о подробностях его решения? Он же ранен!

— Давай подождем пару дней, - говорю, выставляя перед собой руки и медленно приближаясь к туману, как будто к человеку, который собирается прыгнуть с моста. – Тебе надо набраться сил. Хотя бы немного. Пара дней ничего не изменит. У тебя отличная заживляемость, уверена, уже завтра сможешь отплясывать чечетку.

Не знаю, может ли он в таком виде говорить, потому что в ответ не слышу ни единого звука. С этого упрямца станется просто проигнорировать мои вполне справедливые замечания и очень рассудительные предложения!

Но как можно остановить туман?

Понимаю, что надо тупо закрыть окно когда становится уже слишком поздно.

Меня окутывает почти непрозрачным облаком. Очень странное ощущение. Будто теплое дыхание на щеке, но только оно везде. И ощущение присутствия, ощущение очень пристального взгляда. В самую душу. Как будто на несколько мгновений я оказалась обнаженной на хорошо освещенной сцене, где из темного зала за мной наблюдает один единственный человек.

Это не страшно и не неприятно.

Это действительно странно.

И мне даже хочется чтобы оно еще хотя бы минутку не заканчивалось, потому что кажется, что постепенно свет в «зале» рассеивается – и скоро я тоже смогу так же хорошо рассмотреть человека в зале.

Но туман просто исчезает – выветривается без следа.

Я бросаюсь к окну, но нечто клубящееся там отсутствует, могу заметить лишь легкое марево, точно небольшая одинокая тучка, которая стремительно удаляется, направляясь в сторону восходящего солнца.