Защитники Подлунного мира: Эпик

Ещё несколько ночей я ждал, когда туман проявит себя, и в итоге дождался. Я спал и мне снилось, что зло набирает силы в моём организме. Вот туман сливается с кровью, окрашивая её в чёрный цвет, вот по артериям и сосудам он несётся к центру управления — головному мозгу — и начинает наносить удары. Я пытаюсь его остановить, но трудно драться с паразитом, который словно хамелеон маскируется под тебя самого.

Когда я проснулся, тело изнывало от боли, особенно лапы и голова. Воздух был таким сладким, что мне хотелось втянуть его весь, но он не помещался в моих лёгких. Самым странным было то, что я лежал в собственных испражнениях, а взволнованная Аня натягивала на себя джинсы, дрожащими руками. В общем, что-то явно было не в порядке, но пока я не разобрался что именно, мне нужно было успокоить хозяйку. Я спрыгнул с кровати, но лапы меня не слушались. Кое-как я подбежал к Ане, вытянулся на задних лапах, стараясь запрыгнуть на ручки. Она сразу же ответила на мою ласку и прижала к груди. Потом мы ехали в машине, потом была клиника. Несколько дней мы ездили по врачам в соседний город: анализы крови, запись на УЗИ, МРТ, консультация с неврологом и страшное слово «эпилепсия», из-за которого Аня долго рыдала, а я слизывал слезинки с её щёк.

Вечером впервые за долгое время мы пошли на собачью площадку. Маниру, Шелби, Тора, Алекса и всех остальных, кроме Спанча, хозяева сразу же увели, но мне они были и не нужны. Я должен был поговорить именно с мастифом. Рассказав ему про свой подвиг, я ждал совета, а мудрый пёс долго молчал.

— Ты поступил правильно, мой юный друг, — после длительного раздумья проговорил Спанч, — Однако, последствия твоего геройства могут быть самыми ужасными. Я думаю, что ты поглотил тьму, которая предназначалась Ане и теперь она убъёт тебя.

— Неужели её нельзя победить? — я был не намерен сдаваться.

— Если бы мы жили в Англии, можно было бы попросить о помощи церковного Грима…

— Кого-кого?

— Церковного Грима, — повторил Спанч, а потом пояснил — Так называют собак, похороненных заживо, в фундаменте церквей, чтобы охранять святые места людей от нечистой силы.

— Звучит жутко…

— Ты уже забыл о предательстве Гарма? Каков грех, такова и расплата. Не нам судить человека, а Грим мог бы забрать тьму с собой и его бы этого не убило, потому что он уже мёртв. Но мы в России, а здесь Грима не найти.

— И что же мне делать?

— Ты очень смелый парень. О таких, как ты, слагают легенды, — Спанч положил мне на спину тяжёлую лапу и лизнул в ухо, — Приведи в порядок дела. Прими достойно свою участь.

Домой я возвращался на негнущихся лапах. Мне всего-то полгода. Да и Аню на кого оставлять? Ни друзей, ни мужчины рядом, кроме меня. Я решил, что буду бороться с тьмой своими силами, не отвергая лечения. Головой я понимал, что толку от него не будет, потому что нет лекарства от чёрного тумана, но расстраивать Аню не хотелось.

Следующие полтора месяца были очень тяжёлыми. Из-за таблеток мне постоянно хотелось пить, есть и спать. Я выходил на прогулку шаткой походкой, только для того чтобы сделать дела. Игры меня больше не интересовали, даже беседы со Спанчем давались с трудом. По мере того как я слабел, тьма внутри меня становилась сильнее. Если первое время она нападала только во сне, то теперь могла ударить в любой момент. Не знаю, как эти нападения выглядели со стороны, но могу описать свои ощущения. В одно мгновение я смотрю в окно, другое — уже лечу с подоконника на пол, а моё тело меня не слушается. Потом я проваливаюсь и дерусь с тьмой. Она наносит ужасные, болезненные удары по мышцам, сосудам, внутренним органам. Мне больно. Я хочу загрызть её, но не могу поймать. Она передвигается со скоростью крови, которая течёт во мне. Потом я открываю глаза… Страх, боль, нехватка воздуха и вновь проигранная схватка. Иногда я не понимаю, что вернулся, и продолжаю бороться. Это самое ужасное, что делает со мной проклятый туман, потому что достаётся Ане…

Сначала тьма нападала не чаще раза в месяц, потом атаковала раз в две недели, потом — раз в десять дней, позже раз в неделю. Сейчас мы с ней дерёмся по три-четыре раза в сутки. Я не могу её одолеть, но и она пока не смогла уложить меня на лопатки, ведь проигранная битва — это непроигранная война. И пока у меня есть шанс, я буду сражаться! Как бы тяжело мне не было.

ГЛАВА V

Город потихоньку начинал готовится к Новому году. На окнах соседних квартир появлялись снежинки и гирлянды, переливающейся нитью огоньков кто-то украсил козырек подъезда, а на дверь прицепил рождественский венок. Со своего наблюдательного пункта на подоконнике я видел, как люди тащат домой зелёные ёлки, как в магазинах скупают огромные шары, сверкающий дождик и шуршащую мишуру, только у нас дома не было место празднику.