Заскар. Забытое княжество на окраине Гималаев

Я начал понимать, почему Заскар иногда называют «открывшейся страной». Жизнь на такой высоте и в таких суровых условиях выглядит неожиданной и сказочной. Эта долина, расположенная выше границы распространения деревьев и укрывшаяся за стенами высочайших гор Земли, как бы свидетельствовала, что Заскар и есть затерянный мир моей мечты. Воткнув голубой мак в шляпу и подгоняя пятками гнедую лошадку, трусившую в голове каравана, я вглядывался в бесконечную панораму гор на «крыше мира» и предвкушал необычайные приключения в глубине забытого края, который я так долго искал.

Эту ночь мы провели на краю небольшого поля деревни Чибра, первые шесть или семь домов которой видели с правой стороны верхней долины Заскара.

Я наскоро перекусил, съев консервированный суп и галеты и закусив диким зелёным горошком, который собрал Лобсанг. Пока я раскладывал спальный мешок в палатке, начал накрапывать дождь, а затем разыгралась буря и едва не вырвала колышки палатки. Лобсанг со своим помощником, прижавшись друг к другу, спрятались за стенкой из булыжника, сёдел и багажа.

Утро выдалось холодным и мрачным, тяжёлые облака крышей нависли над долиной. Мы брели по густой траве, пока не добрались до деревни Абринг. Она состояла примерно из трёх десятков домов с прорезанными кое-где узенькими оконцами. В этой части страны стены домов известью не белят. Поэтому они имеют грязный серо-коричневый цвет, но часто их украшают красными треугольниками и другими узорами. Вокруг домов лежат небольшие орошаемые поля с нежно-зелёными стеблями ячменя. В провинции Стод, расположенной на высоте четырёх тысяч метров над уровнем моря, нет ни деревьев, ни кустарников. Здешние деревни, наверное, относятся к самым высокогорным человеческим поселениям. Позже я посетил в Заскаре деревни, лежащие ещё выше — они побили все гималайские, если не мировые рекорды.

Река Стодчу (Верхняя река), вдоль которой мы шли, превратилась в бурный поток шириной около пятнадцати метров. Она делила равнину надвое. Мы миновали ещё пять деревушек, лепившихся на горных карнизах, пока не добрались до большого села Пхе, перед въездом в которое высился чхортен; как почти все чхортены в Заскаре, он не имел заострённого шпиля, характерного для этих памятников. Объяснялось это тем, что шпили вырезались из ствола дерева, а местным крестьянам в безлесной местности такое дерево негде достать. Поэтому чхортены здесь не имеют шпилей.

Ни в одной из одиннадцати деревушек, через которые мы прошли в тот день, я не видел ни одного человека, одетого в европейское платье. Все — и мужчины и женщины — были закутаны в одежды из грубой шерсти вишнёвого или жёлтого цвета. Несколько раз нам встречались небольшие стада ослов и яков, поднимавшихся вверх по долине к пастбищам под понукания пастухов-стариков и детей. Один из малышей подарил мне букет диких цветов. В Пхе я увидел первый монастырь. У меня не хватило сил посетить это небольшое здание — я ещё не полностью акклиматизировался и не привык к двенадцатичасовым переходам по трудной местности.

Силы мои были на исходе, когда Лобсанг указал на видневшуюся вдали деревню Тхунри, где жил брат Нордрупа. Я надеялся переночевать и провести там по возможности два или три дня.

Хотя деревня чётко различалась, шли мы до неё несколько часов. Миновали Гугутет-Гомпа — монастырь, возведённый на обрыве высоко над тропой. Некоторые его помещения выдолблены в скале рыжего цвета. У подножия монастыря лежит удивительно красивая деревенька Ремала — белые домики, украшенные охряным орнаментом в окружении лугов, на которых густо растут незабудки, эдельвейсы, голубые примулы. Лобсанг сорвал ветку с крохотными белыми цветами и дал мне отведать семян. То был альпийский тмин. Голубых маков я нигде не видел, они росли на больших высотах.

К вечеру долина стала шире, и в деревнях появились первые деревья, высаженные по берегам небольших оросительных каналов, по которым вода подводилась с гор на равнину. На этой высоте росли лишь тополя и ивы. Пышные ивовые ветви обрубают каждые три года, они служат топливом. А из стволов тополей строят дома. Когда ствол достигает определённой толщины, его спиливают примерно на метровой высоте от земли. Верхнюю часть пня обмазывают глиной, что вызывает буйный рост боковых побегов.

В последней перед Тхунри деревеньке я с приятным удивлением наткнулся на красивый дом с садом, разбитым на нескольких сотнях квадратных метров, принадлежавший монастырю Карша. Такие «парки» — роскошь в Заскаре. Серебристо-серая листва ив напоминала рощу олив. Сквозь кроны струился лёгкий дрожащий свет. Впоследствии я хотел посадить во Франции около своего дома подобную рощицу ив, чтобы вспоминать об их редких собратьях, которые встречались мне в пустынных высокогорных Гималаях.