Засланец

Через минут пять мы вышли наружу. Снегопад прекратился. На улицах стало заметно больше людей. Парень в кожанке все еще околачивался неподалеку, нож-мотылек он спрятал.

– Слава Молчаливым, все худо-бедно, – подвел итог Боров. Осмотревшись, он вынул из кармана горсть монет, вырученных за «букеты роз». Трясущейся рукой – вот скряга! – отсчитал пять медяков и сунул мне в ладонь. – Заслужил.

– Куда теперь? – я сжал свой гонорар в кулаке. – В лес?

– Нет, – мотнул головой Боров. – Отоспимся и отдохнем. Весной, на рассвете, вернемся в деревню.

Услышав это, Мира тихонько охнула и крутанулась, точно танцовщица из стрип-грезы. Перспектива задержаться в Котле-на-Реке ее явно радовала. Да и мне не мешало осмотреться в городке. Здесь можно найти какие-нибудь следы Дэна Крогиуса.

– Надо идти в ночлежку «Усталый матрос», – сказал Боров. – Людям вроде нас там никогда не отказывают в крыше над головой. Это в районе доков, на другом конце города.

Глава 7

Тень скользит по поверхности. Крот проникает глуб же…

Сквозь щель в незадернутых занавесках проник зеленоватый колючий луч.

Это Снег, малая луна Бриарея, неограненный ледяной алмаз, – мешает мне спать. Я отворачиваюсь к стене, но сон не возвращается.

В комнатенке душно. На соседней койке храпит Боров. Мира, притиснутая его тушей к облезлым обоям, тонко попискивает во сне. Для них эта конура – роскошный номер-люкс.

Замызганное окно. Чуть теплый радиатор парового отопления. Железная койка с тощим матрасом. Постельное белье воняет хлоркой. Подушки набиты свалявшейся ватой. Умывальник и унитаз в туалете в конце коридора. По сравнению с тростниковой хижиной в лесу – дворец.

Мира не скрывала щенячьего восторга. Бор, хотя и корчил из себя бывалого, оглядывал «апартаменты» с гордостью богача: что он знал в своей жизни, кроме лесов, болот и шахтерского барака? Я же делал вид, что мне на все наплевать. И не в таких хоромах живал, что, в общем, было правдой. Боров с Мирой, глядя на то, как я, брезгливо оттопырив губу, стелю себе постель, обиженно фыркали: подумаешь, какая цаца! Образ бывшего чернознаменника, завсегдатая солдатских борделей в Солнце-на-Восходе, похоже, окончательно утвердился в их головах.

Приблуда в мешке Борова не давала мне покоя. Я же видел, какие глаза стали у Карра Ящера, когда Бор выложил перед ним эту штуковину. И манипуляции со щипцами неспроста. Будь кругляш в самом деле хламом, торгаш прихватил бы и его вместе с остальной добычей. Не зря же он выложил за «букеты» семьдесят чеканов – более чем щедрое вознаграждение. Похоже, за этой щедростью что-то крылось. Ящер не хотел оставлять находку Бора у себя, но при этом она его явно заинтересовала.

Мешок с приблудой висел на вешалке возле двери. Сна все равно не было ни в одном глазу, и я решил осмотреть находку.

Стараясь не слишком скрипеть половицами, я подошел к вешалке, вытащил из рюкзака кругляш. Штука оказалась массивной и чуть теплой. Она мягко фосфоресцировала в темноте, но не фонила. Конечно, никакая это не деталь карбюратора – еще один технологический узел Сверчков, и, возможно, действующий.

Разглядывая приблуду, я впервые подумал, что и Навигационная Карта, которой владеют земляне, может оказаться лишь узлом гораздо более сложного устройства. Все, что я увидел на Дожде, и то, о чем повествовали мне неутомимые личинки Тени, свидетельствовало о высокой степени автономности машин Сверчков. Их создателей не существует уже миллионы лет, а квазиживые машины продолжают функционировать и даже поддерживать популяцию. А возможно – и эволюционировать. Бессмысленная, бесцельная эволюция, но разве биологическая эволюция – не бесцельна? Во что бы то ни стало передать в грядущее генетический код – читай: принципы конструирования и последующего функционирования – вот и весь смысл…

Послышался шорох, дохнуло морозным ветром. Я сунул кругляш обратно в рюкзак и быстро обернулся. У окна стоял человек. Стараясь не терять его из виду, я покосился на койку Борова. Сладкая парочка продолжала храпеть и попискивать. Откуда же взялся еще один постоялец в нашей комнатенке? Я шагнул к нему, он отшатнулся. Всколыхнулись занавески. Окно оказалось открытым.

– Кто ты? – спросил я шепотом.

– Хтор, – ответил он.

Алмазный блеск Снега скользнул по его лицу: сверкнули совиные глаза в обрамлении серого пуха. Скилл!

– Что тебе нужно?

– Я скрываюсь.

Это о нем, наверное, говорил рядовой Кунс на заставе… Скилл, соплеменник Тины…

– Почему ты решил, что здесь тебя не выдадут?

– Эти – спят! – Он показал на ложе дрыхнувших голубков. – А ты – не они.

Исчерпывающая информация.

– Чем же я отличаюсь от них?

– Тем, что ты не человек.

Так, так… Не успел и шагу ступить…

– Допустим, – процедил я. – Но почему ты решил, что я не позову полицию?

– Потому, что я тоже могу позвать полицию.

Скилл произнес это ровным, безучастным тоном, но я расслышал в его голосе нотку иронии. И в самом деле, я – в его руках, он – в моих. Мы оба в одной лодке.

– Хорошо, Хтор, – отозвался я. – Что я могу для тебя сделать?

– Спрячь.

– Лезь под койку.