Заснеженный рояль

Я даже пьян. Я дерзок. Я устал».

На самом деле Феликс никогда даже не пробовал спиртного, но он и тот, кто говорит в его голове, а может, сердце стихами, это совсем не один и тот же человек.

Он может быть разным, как будто это не один, а много людей, и все они это он и есть.

Сидя на бортике арены, Феликс вертел в руках скакалку и ждал опаздывающую на репетицию Диану.

Диана привела его в цирк. За кулисы.

Он теперь не просто учит командам собак на дрессировочной площадке возле цирка. Он теперь артист.

Пусть не совсем. Пока он всего лишь помощник Дианы, но когда-нибудь станет настоящим артистом.

Все ребята во дворе уже сейчас ему завидовали. И хоть зависть, говорят, плохая черта, он и сам бы чувствовал то же самое, будь на его месте кто-то другой.

И все же счастье, даже такое огромное, не было полным. А бывает ли оно полным когда-то?

Феликса расстраивало, что Диана старше его всего на год, но выше почти на голову. И это бы не имело особого значения, но эта девочка очень нравилась ему, но на взаимность рассчитывать не приходилось.

Как и все девчонки в Городе, Диана была влюблена в Александра, что глупо и несправедливо.

Всем вокруг известно, Александр любит Гайю, а Гайя Александра.

Ничего, когда-нибудь он станет таким как Александр. Научится хорошо играть на рояле — не даром же записался в музыкальную школу. И вдобавок станет лучшим дрессировщиком в Городе — тогда-то Диана, уж точно, полюбит его.

Он тоже будет спасать бурдаланов от самих себя…

«Бокал разбить так просто невзначай.

Над бездной, на столе он, на краю.

Проснусь и утром выпью свежий чай.

Я устою над бездной. Устою».

За кулисами послышался лай, и Диана с Розаночкой, Беляночкой, Апельсинкой и Киви ворвались на арену.

— Сейчас привезут рояль для собак! — радостно сообщила Диана, совершенно не замечая мучавших друга противоречий. — И… — девочка загадочно улыбнулась. — Приготовься… в новом шоу у тебя будет особая роль…

15

Внутренний голос не давал покоя Лали Илларионовне вторую ночь. Ей снились странные сны, как будто она одна на концентре фортепианной музыки из горожан, а все остальные места заняли бурдаланы. Они недоуменно переглядываются, показывают на нее толстыми пальцами и громко шепчутся.

— Она-то что делает на концерте?

— Ей здесь не место.

— Нет, не место.

— Разве такая поймет Маклиани?

Спаниель беспокойно будил вскрикивающую хозяйку, тычась ей в лицо мокрым носом.

Лали Илларионовна просыпалась и снова погружалась в свои кошмары.

Ей снился Маклиани.

— Маэстро, неужели это вы? Все вокруг говорят, что вы давно в Долине Предков?

— Я живу в своей музыке, — поворачивается Маклиани к Лали Илларионовне. И она в ужасе вскрикивает. На ее глазах великий композитор превращается в бурдалана.

Вконец измученная сновидениями, забыв про нормы этикета, прямо среди ночи Лали Илларионовна принялась обзванивать своих знакомых и таинственным голосом сообщала, что не решилась бы, конечно, их будить, если бы не дело особой срочности.

— Бурдаланы похитили стрелки часов? — вскрикивали разбуженные горожане, предполагая самое ужасное.

— Пока что нет, — отвечала Лали Илларионовна, — но чтобы этого не произошло, я должна знать о бурдаланах все и прямо сейчас…

И сонные знакомые рассказывали, где видели в Городе бурдаланов и что в их поведении показалось им странным.

Под утро Лали Илларионовна позвонила в таверну Ардалиона и потребовала позвать Александра. Она торжествующе и отчетливо произнесла всего три буквы, после чего смогла наконец уснуть спокойно, без тревожащих снов и с чувством собственной правоты и восстановленной справедливости.

16

Очередь от БПА растянулась на несколько кварталов.

В этой очереди из одних бурдаланов больше всего было женщин и подростков. Почти каждый держал собаку на поводке.

Завидев Александра, бурдаланы бросились врассыпную с криками:

«Это он!», «Я узнала его по фотографии».

Некоторые однако не стали убегать далеко, а засели в ближайших кустах черемухи, где их выдавали лаем собаки, а также собственные большие торчащие уши и резкий запах, который сами бурдаланы не замечают, но горожане, учуяв его, начинают беспокойно водить носами.

«БПА» — три буквы, которые знал теперь, пожалуй, каждый бурдалан, переливались над входом.

Александр резко толкнул дверь ногой и оказался в просторном помещении, сплошь уставленном письменными столами, как школьный класс.

За каждый столом сидел горожанин.

Все вгляды впились в Александра десятками невидимых стрел. Пронзенный ими, Александр закричал:

— Что здесь происходит?

— Для начала здравствуйте, — с достоинством ответил один из горожан.

Судя по тому, с каким достоинством он держался, он был здесь главным.

Знал, что рано или поздно вы нагрянете к нам. Не рады вас видеть, — не протянул руки горожанин.

— Взаимно, — ответил нелюбезностью Александр.

— Во всяком случае, мы честны друг с другом.

— Не сказал бы, что вы со мной слишком честны… вы не сочли нужным сообщить мне об открытии этого БПА.