Засохшие незабудки (СИ)

А старые незабудки так и стояли на столике, всеми забытые... Она снова вспомнила, как видела именно этот жалкий, безжизненный букетик во сне, и как ей дарил яркие, сочные букеты тот мужчина. Но сколько бы она не силилась, она не могла вспомнить ни его черт, ни имени. Помнила лишь красную ленту над козырьком и тепло, которое разливалось в груди, когда видела его во сне.

Она пыталась понять, что было реально, а что нет, но все ускользало, словно гладкая ящерка сквозь пальцы.

-Алиночка! Дочечка! Ну, скажи же хоть что-нибудь! - лепетала счастливая мама, чмокая ладонь дочери.

Она моргнула, переведя взгляд на мать.

-Оставьте меня, я устала, - и легко вытащила ладонь из влажных и холодных рук матери.

Она испуганно посмотрела на мужа, на сына, снова на дочь.

-Алиночка?

-Идем, мать, пусть она придет в себя, - отец мягко, но требовательно обнял жену за плечи и поднял со стула, направляя ее к двери. Брат поцеловал сестру в щеку, а жених в губы, и они все исчезли из палаты, оставив лишь звонкую тишину.

Она провела пальцами по губам, скривилась и жестко вытерла рот тыльной стороной руки.

И тут же ей вспомнился теплый короткий поцелуй, который показался настолько настоящим, что девушка даже дернулась в кровати от этого воспоминания.

Не понравилось ей то, что она тут увидела. Какие-то чужие это были люди! Не те родственники, не то место, не то время; что же было, что же будет; кто они, кто он, кто она!?

-А! - она схватилась за голову, стиснув зубы. Ей до ужаса захотелось уехать отсюда. Из больницы! Вон отсюда!

Она выдернула иглу капельницы из вены левой руки, швырнула ее на пол, слезла с постели, едва не упав. Ноги были слабыми, заплетались, хотелось есть и туман плавал перед глазами, смазывая силуэты предметов.

Она вышла тихонько в прохладный коридор, огляделась. Пошла на свет, держась за стену. В приемной за стойкой не нашлась медсестра, что было на руку. На стуле нашлось летнее пальто.

Она смело схватила его, накинула на себя, забрала чьи-то забытые растоптанные больничные тапки из-под стула рядом со стойкой. Черная шапка нашлась на вешалке тут же в приемной.

Раздался громкий голос медсестры откуда-то из палаты, из коридора. Она испугалась и поспешила на выход.

Она брела по улице. Что делать, куда идти, думала девушка, прогуливаясь по тротуару. По пути встречались люди, но никто никогда их них не обращает внимания на прохожих....

Она брела, не смотря куда идет, и так дошла до железнодорожного вокзала. Было зябко на улице, а на ней только больничная рубаха, пальто да тапочки. Но она все же не стала задерживаться в зале ожидания, а прошла прямо на перрон.

Там было пустынно, платформу освещали фонари, идущие вдоль железнодорожных линий. В один из кругов света такого фонаря попала скамья. Она прошла к ней и села, стиснув озябшие ладони подмышками.

Отчего так тоскливо? Что случилось за то время, что она была в коме? Ведь чуть более полугода она пролежала в больничной койке. Что значат эти странные воспоминания? Почему они такие жестокие? Почему столько смертей?! Почему ей так противен ее жених, почему ей противны родители и брат? Может потому что не утешили, не спросили каково ей, может потому, что даже во сне они ее прогнали? А может ли от того, что в углу стояли такие знакомые засохшие незабудки…?

По перрону раздался женский монотонный голос, из которого было мало что понятно, но именно он говорил о том, что прибывает поезд. По щекам скользнули влажные дорожки и капли упали на светлую ткань пальто, которое тут же впитало эти капли.

Через пару минут уже было слышно поезд. С его гудками и шумом колес по рельсам. Девушка встала и подошла к краю платформы. Она смотрела на рельсы, слушая, как приближается поезд. Она отсчитывала про себя...десять, девять, восемь...но, когда дошла до единицы, не смогла шагнуть вперед, продолжила стоять, чуть пошатываясь от ветра от поезда.

Поезд остановился, открылись двери, на платформу стали вываливаться люди с сумками, чемоданами, пакетами. Они шумели, бранились, перекрикивались, находили тех, кто их встречал, кто провожал. Как-то не заметила она, что была здесь на перроне не одна вовсе.

Вскоре перрон почти опустел. Остались лишь те, кто провожал другую порцию народа.

-Ты пришла, - раздалось сзади. Этот голос был ей знаком. Она слышала его! Слышала во сне...

она развернулась. Перед ней стоял высокий мужчина. Это был он, несомненно он. Это лицо, она вспомнила его. Да, именно его видела.

Потрескавшиеся, бледные губы сложились в улыбку.

-Я видела тебя во сне, среди всех кошмаров...а откуда ты знаешь меня? - он выглядел измученным и не выспавшимся.

-Я видел тебя там, в зале...месяц назад. Ты сидела в кресле, а я заметил тебя.

Они замолчали.

-Так это не сон... - она опустила взгляд, зацепившись им за синие пуговицы его формы.

-Ты выглядишь совсем по-другому... - тихо проговорил он.

-Но…

-Но я увидел тебя и сразу понял, что ты — это ты. Должно быть, это странно звучит…

-Я плохо все помню... - она нахмурилась, - Вышла из комы совсем недавно...как тебя зовут?

Он улыбнулся, подошел и обнял.