Заставь меня любить

Волна незнакомого прежде горячего желания нахлынула на девушку, и она тихонько застонала, с силой обхватив Джеральда за плечи. Догадавшись о ее чувствах, он еще более пылко и настойчиво стал покрывать ее губы и шею жгучими поцелуями — то быстрыми и страстными, как укусы, то продолжительными и очень нежными, словно дуновение теплого ветерка. Кассандра, вначале просто спокойно наслаждавшаяся этими восхитительными ласками, вдруг начала порывисто отвечать на его страсть, и тогда уже Джеральд мучительно застонал, изо всех сил сдерживая бившее через край желание.

Десятки раз за эту безумную ночь он проклинал свою рану, мешавшую ему вместе с любимой до конца испить чашу любви. При неожиданном резком движении рана напомнила о себе острым приступом мучительней боли, пронзившей его тело, словно раскаленная игла. С трудом, подавив отчаянный вскрик, он отпрянул от Кассандры и пару минут лежал, уткнувшись лицом в подушку, пока боль хоть немного не утихла.

Когда, наконец, он смог поднять голову, то увидел, что Касси сидит на кровати, склонившись над ним и испуганно прижав руки к груди.

— Прости меня, милая, — силясь улыбнуться, произнес он. — Я, наверное, ужасно напугал тебя. Это все проклятая рана.

— Очень больно, Джерри? — участливо спросила она.

— Ничего… Все уже прошло, любимая.

— Да, я вижу! — усмехнулась она и, достав откуда-то розовый батистовый платок, заботливо вытерла капельки пота, выступившие на его лице.

— Какая у меня заботливая сиделка, — пошутил Джеральд.

Но Касси вдруг очень серьезно посмотрела на него и тихо, но с большим чувством сказала:

— Твоя боль — это и моя боль, Джерри.

— Не шути так, девочка моя, — вмиг побледнев, проговорил он. — Смотри, я могу подумать, что не безразличен тебе!

— А кто тебе сказал, что ты мне безразличен? — скрывая волнение за небрежностью тона, отозвалась она. И тихо добавила: — Только прошу тебя, Джерри, не торопи меня, дай мне время!

— Конечно, любовь моя.

Он притянул ее к себе, не в силах отказаться от любовной игры, но рана снова дала знать о себе.

— Похоже, я сегодня больше ни на что не годен, — печально улыбнулся Джеральд. Но Касси вдруг загадочно произнесла:

— Ну что ж, тогда я сама тебе кое-что предложу. Думаю, тебе будет приятно и не придется бередить свою рану.

— Ты шутишь, любимая? Или хочешь свести меня с ума?

— Ни то и ни другое. Просто я предлагаю тебе уснуть на моей груди, мой утомленный рыцарь.

— Как вчера?

— Нет, не так, как вчера, — в ее голосе явно послышалось напряжение. — Только сначала я потушу свет, хорошо?

Она задула свечу и скользнула под одеяло Джеральда. Какое-то время она лежала не двигаясь, будто набиралась смелости. Затем приподнялась и спустила с плеч бретельки сорочки. Легкая ткань упала к ее талии, и пораженный Джеральд с восхищением увидел аккуратные белые полушария грудей, своими превосходными формами напоминавшие груди античных статуй.

Касси засмущалась и легла на спину, прикрывшись одеялом.

— Почему ты так смотришь, Джерри, и ничего не говоришь? — с беспокойством спросила она. — Тебе не понравилась моя грудь? Слишком маленькая, да?

— Она восхитительна! Если нам доведется побывать в моем доме в Филадельфии, я покажу тебе греческих богинь, и ты поймешь, как ты прекрасна! И потом… я люблю тебя, Касси, а значит, ты — самая красивая и желанная. Касси облегченно вздохнула.

— Значит, я тебя не разочаровала? Приятно это слышать.

— Ты забываешь, что мне уже довелось однажды видеть тебя обнаженной, — с лукавой улыбкой заметил он.

— В гостинице маленького городка? — смеясь, спросила она, и у Джеральда отлегло от сердца. Значит, она без боли может вспоминать ту злополучную ночь! — Ну, тогда у тебя едва ли была возможность, как следует рассмотреть меня! Я тогда ужасно трусила.

— А теперь?

— Теперь — нет. И ты сейчас сам в этом убедишься. Иди ко мне сюда.

Она убрала руки, и Джеральд, замирая от сладкого волнения, положил голову на ее обнаженную грудь. Она тотчас обняла его и нежно погладила по волосам. Какое-то время Джеральд лежал не двигаясь, прижав горящее лицо к прохладным холмикам и с наслаждением вдыхая аромат тела Кассандры, смешавшийся с ароматом восхитительных Духов. Затем решился осторожно погладить эти холмики рукой, и Касси не стала противиться этому. Видя, что она не испытывает страха, он стал ласкать ее грудь более страстно и настойчиво, покрывая ее легкими, нежными поцелуями. Но когда он сомкнул губы вокруг ее отвердевшего соска, Касси мягко отстранила его.

— О Джерри! — взволнованно прошептала она. — Пожалуйста, не делай этого… пока. Это вызывает у меня слишком сильные ощущения.

— Но тебе приятно, правда, милая?

— Да, очень, но…

— Я понимаю. На сегодня достаточно. Мы оба устали, любовь моя, давай теперь немного поспим. Разрешишь мне заснуть, прижавшись к твоей груди?

— Конечно, милый.

Милый! Наконец-то она назвала его так. Засыпая в эту ночь, Джеральд чувствовал себя самым счастливым человеком на свете…