Заставь меня остаться (СИ)

Смотрю на Игнатова-старшего, говорю про ребенка, прошу, умоляю. Папа говорил мне, что иногда даже у самых отъявленных отморозков есть что-то святое, если они не психопаты, конечно. Кто-то безжалостно убьет всю семью, изнасилует, замучает, но на ребенка при этом рука не поднимется. Для некоторых и беременные — табу. Вдобавок, Дмитрий Константинович меня маленькой помнит. Нужно, чтобы сжалился, чтобы постарался договориться с Маратом. Потому я продолжаю говорить, как сильно хочу родить своего малыша, и что никаких последствий от Марата не будет.

Марат… отец… лучше бы меня с бабушкой оставили! Лучше бы я никогда не держалась за отца и за мать! Лучше бы мне не приходила в голову мысль забеременеть естественным путем!

Мне же давали эти полгода. Могла согласиться на инсеминацию материалом обычного донора. Если бы не получилось — ЭКО. Что мне в голову тогда стукнуло? Что Марат отлично выглядит, с виду здоров, и сам хочет со мной спать, а потому почему бы не залететь от него? Почему я считала, что ребенок, зачатый не от естественного контакта, это не то, что мне нужно?

Все проблемы от них. От папы, от Марата, от собственной забитости. Вырваться бы отсюда. Теперь я не стану смеяться над предложениями Кристины, почерпнутыми из просмотра российских сериалов и прочтения любовных романов. Нужно бежать от людей, приносящих одни проблемы, наличием в моей жизни! Бежать!

Мне бы только шанс вырваться отсюда, и я найду способ оказаться и от Марата, и от всей этой грязи подальше!

— В память о папе… я уже не знаю, ладите вы, или нет, но я к вам хорошо отношусь! Помните, вы на Новый Год мне плеер подарили? МП3 на двести пятьдесят шесть гигабайт? Я его до сих пор храню, — я продолжила давить на жалость, не испытывая при этом ничего.

Играю. К кои-то веки я — выдающаяся актриса. Игнатовых я тоже ненавижу! Что младшего, что старшего, выслушивающего мои унизительные мольбы. Но, Боже, я просто хочу, чтобы он… нет, не то что сжалился надо мной, я начинаю понимать, что когда долго занимаешься успешным бизнесом, такое качество как сострадание атрофируется. Его ампутируют, как аппендикс. Но пусть же голову включит, и попытается договориться с Маратом!

— Алика…

— Просто наберите Марата! Договоритесь с ним, а я пока побуду у вас, ладно? Просто заключите с ним соглашение! Я уверена, что вы сможете договориться. Вам не придется иметь такой грех на душе как убийство женщины и ребенка, и Марат не станет мстить. Просто поговорите с ним!

— Отец, да это хуйня какая-то! — рявкнул Василий, перебивая мои гипнотические уговоры. — Она поломанная вся. Ребенка наверное скинула, диагнозы я её выяснил, когда выслеживал. Соколовский пообещает нам, что не будет вставлять палки в колеса, а потом? Поддастся уговорам своей подстилки, да? Ты же не поверишь в это?

— Пожалуйста, — прошептала я, даже не пытаясь подниматься.

Боюсь я. Что увижу между ног кровь — боюсь, даже не смотрю туда, только на Игнатова гляжу, почти не моргая.

— Прошу…

— Я поговорю с ним. Алику не трогать, пока здесь останется!

— Отец!

— Нужно попытаться миром уладить, а убить её всегда можно. Я сказал — не трогать! Что за…

Я была так сосредоточена, так молила, так контролировала свой голос, свое дыхание, что только заметила, как тихо стало в доме. И с каким грохотом открылась дверь в комнату, где мы все находимся.

Глава 40

МАРАТ

Еду по локации. За рулем я сам. Локацию отправил только тем, кому теперь могу доверять, пусть и с натяжкой. Тем, кого успели проверить. Полностью доверять я не могу никому.

Гоню, превышая скорость. Обычно я осторожен, с юности перестал увлекаться быстрой ездой. Не хотелось умирать в ДТП, но сейчас я как никогда уверен — хоть пятьсот выжму, но в аварию не попаду, не разобьюсь. Сосредоточен и собран, и в то же время боюсь опоздать.

Я ждал чего угодно, но надеялся на банальный шантаж. Такое уже было, когда самого младшего брата похищали. Разумеется, дело решилось без полиции, слишком долго в таких случаях органы реагируют. Сраная бюрократия.

Своими силами разобрались, и после этого никто даже не думал покушаться на мою семью. Потому что разобрался я кроваво, максимально жестоко.

И расслабился. Стрессанул. Сначала из-за того, что влюбился, затем из-за Веснина, из-за новости про беременность. Затем Алика ушла. Только вернув её, начал соображать.

Еду по указанной локации, и уже вижу нужную машину. Игнатов на крючке. Надеюсь, он не к любовнице спешит, и приведет меня в нужное место. Очень надеюсь успеть, спасти, и дать Алике то, что должен был дать в первую очередь: не только любовь, но и безопасность.

Никто её больше не тронет! Никто и никогда! Никогда, блядь!

— Мы близко. Вижу вашу машину. Чуть сбавьте скорость, иначе Игнатов засечет слежку, — раздалось по громкой связи.

Сбавил. Всё равно не уйдет, мразь.

Алика… как ты там? Где ты? Почему именно ты?

Я люблю своих братьев, всегда заботился о них, но лучше бы кто угодно из них оказался на месте Али. Они сильные, и почти такие же эмоциональные калеки как я. Их бы не сломало похищение. А Алику — боюсь представить.