Заставь меня жить (СИ)

– Чтобы исключить малейшую попытку побега с твоей стороны и избавить меня от необходимости применять пыточные заклинания, предупреждаю: дом окружён всевозможными защитными чарами, окна и двери не поддаются механическому воздействию, а трангрессия доступна только мне. Это ясно? – он вопросительно смотрит на меня исподлобья, и я ограничиваюсь простым покачиванием головы. Лицо буквально каменеет, я наконец-то справляюсь с собственными эмоциями, хотя лёгкое беспокойство не оставляет меня. В любом случае, если чему-то и суждено случиться, я вряд ли этому помешаю, сейчас нужно сохранять спокойствие, а не быть на грани нервного срыва. Я не доставлю Барти такого удовольствия.

Удовлетворённый моей реакцией, он вновь прикладывается к бокалу, и я почти синхронно отпиваю из своей кружки. Чай действительно вкусный, со сладковатыми нотами липы, за что я мысленно благодарю заботливую Винки. Меня начинает клонить в сон, но я пытаюсь сопротивляться: это сумасшедшая бессонная ночь даёт о себе знать. Плюнув на всё, я расслабляю напряжённую спину и свободнее устраиваюсь на диване, не обращая внимания на насмешливую полуулыбку Барти, который явно не торопится сдавать меня Реддлу. Он ведёт странную игру – так и быть, сыграю по его правилам.

Я не сразу обратил внимание – ситуация не позволила, – но Винки очень хорошо выглядит для обычного домового эльфа. Насколько я знаю, немногие волшебники жалуют этих существ, зачастую жестоко обращаются с ними, ставят практически в рабское положение. С Винки же совсем другая история: одетая в тёмно-зелёное платьице и белоснежный передник, она не выглядит как запуганное и измученное создание. Она буквально излучает доброту и внимательность, а то, с каким восхищением и почтением Винки смотрит на Барти, едва ли умещается в моём понимании. Да, волшебнику не нужно сделать что-то невероятное, чтобы заработать подобный взгляд, но если я хоть немного разбираюсь в эльфах, то всё принимает несколько неожиданный оборот. Барти, чьи пытки могут довести людей до сумасшествия, и вдруг так хорошо относится к собственному эльфу, – это наводит на определённые сомнения.

Сомнения, от которых начинает кружиться голова, так как я не знаю, что и думать. Я откровенно теряюсь, стоит Барти оказаться рядом. Единственный, кто переплюнул его в непредсказуемости, это Снейп, но он хотя бы чётко даёт понять, за чью команду играет. С Барти вообще трудно: то он выкладывает мне на блюде местоположение Петтигрю, а потом целует так, что я до сих пор не могу этого забыть, лечит меня и говорит Реддлу, что я ещё не готов. Более того, я нахожусь у него дома. Только что я здесь делаю? Почему до сих пор жив? Почему Реддл не спешит появляться в доме своего самого верного последователя? И к чему я не готов?

Это сводит с ума.

Чай успевает немного остыть, пока я, забыв про всё, ломаю голову над загадкой человека, который сидит всего в паре футов от меня. К слову, этот самый человек в два счёта приговаривает свой напиток и перегибается через подлокотник в попытке поставить бокал на низкий столик, видимо, абсолютно не желая покидать удобное кресло из-за такой мелочи. Наконец, манёвр удаётся, и Барти довольно расслабляется, а я вновь ощущаю себя особо интересным насекомым, которое попало под лупу любопытного профессора-экспериментатора. При этом чувство подозрительности не желает оставлять меня, стоит недовольно покоситься в сторону Крауча. Он будто что-то ждёт, но что именно – загадка.

Желая выкрутиться из неловкого положения, я допиваю чай, отставляю пустую кружку и глубоко вдыхаю, прежде чем спросить:

– Зачем ты спас меня?

Барти явно собирается сказать какую-нибудь гадость, как вдруг раздаётся трель сигнальных чар. Крауч мигом распрямляется в кресле, и его лицо изумлённо вытягивается: он явно никого не ждал. Однако его бездействие длится недолго: резво подскочив, он подбегает к окну, пару мгновений смотрит на кого-то, а потом быстро покидает гостиную. Я прислушиваюсь к звуку его удаляющихся шагов, который сменяется приглушённым топотом по лестнице, и встаю с дивана, не в силах удержаться от любопытства. Посетитель явно нетерпелив, об этом говорит лёгкая вибрация, волной прокатившаяся по зданию, словно кто-то прощупывает защитные чары. Оказавшись возле окна, я скольжу взглядом по расчищенной аллее, ведущей к высоким воротам, и замираю от страха. Да, сейчас глубокая ночь, но даже в лунном свете я отчётливо различаю фигуру волшебницы и пышную гриву волос, раскинувшихся по её плечам. Только один человек является обладателем подобной шевелюры.