Заставляю слушаться, внушаю и манипулирую!

– Ой, а что случилось? Ты сегодня какая-то тусклая, спала плохо? (красивой, яркой женщине).

– Не пора ли тебе сесть на диету? (упитанному мужчине)

– Ой, какое милое деревенское платьице, у нас таких не встретишь! (провинциалке, одетой в собственноручно сшитое платье)

– Вы сегодня явно не в ударе, а я-то ждал от вас большего! (начальник – подчиненному, после его доклада)

Кроме того, что антикомплимент сильно бьет по самолюбию, он еще и отнимает у объекта манипуляции энергию. Но не в том смысле, что манипулятор выступает в роли энергетического вампира. Просто объект, которому сделали антикомплимент, бросает все силы на то, чтобы восстановить «статус-кво». Красавица весь день будет бегать к зеркалу причесываться и краситься. Толстяк откажется от обеда и весь день промучается от голода. Провинциалка забьется в угол, чтобы до конца рабочего дня никто не заметил ее «деревенского» наряда. А подчиненный закопается в бумаги и думать забудет о том, чтобы просить прибавку или повышение.

Несмотря на то что антикомплимент – весьма болезненный прием, противостоять ему довольно легко. Надо просто вернуть его манипулятору:

– Ты сегодня неважно выглядишь, плохо выспалась?

– У нас с мужем была бурная ночь! Это только вам, незамужним, спокойно спится…

– Не пора ли тебе сесть на диету?

– Чтобы стать таким заморышем, как ты? Нет уж, уволь: хорошего человека должно быть много!

– Ой, какое милое деревенское платьице, у нас таких не встретишь!

– Да, вы только и знаете, что китайский ширпотреб.

– Я ждал от вас большего!

– Для большего нужны бо́льшие полномочия. Или хотя бы зарплата…

Прием 15. «Видали мы таких шаромыжников!», или Критика от значимого лица

Никто не любит критику. Это всегда очень больно бьет по самолюбию, особенно если нас критикуют те, к чьему мнению мы действительно прислушиваемся.

Как понятно из названия, в основе этой манипуляции лежит критика, исходящая от значимого лица. Причем сам манипулятор не является для объекта этим лицом – он только передает объекту, что важный для него человек был им сильно недоволен… При этом манипулятор может как угодно критиковать объект, иронизировать над ним, а иногда и откровенно унижать, утверждая, что именно эти слова говорил о нем важный человек. Еще Н.В. Гоголь в «Ревизоре» писал:

«Осип:

– Еще, говорит, и к городничему пойду; третью неделю барин денег не плотит. Вы-де с барином, говорит, мошенники, и барин твой – плут. Мы-де, говорит, этаких шерамыжников и подлецов видали.

Хлестаков:

– А ты уж и рад, скотина, сейчас пересказывать мне все это.

Осип:

– Говорит: “Этак всякий придет, обживется, задолжается, после и выгнать нельзя. Я, говорит, шутить не буду, я прямо с жалобой, чтоб на съезжую да в тюрьму”».

Целей у этой манипуляции много, но главная – сбить объект с толку, вывести его из состояния равновесия. Сопутствующие цели манипулятора: вызвать гнев, поссорить объект с важным лицом, побудить его к действию, почувствовать свое превосходство.

Конечно, существует опасность, что объект может связаться с лицом, от которого якобы исходила критика, чтобы выяснить отношения. Иногда это тоже может быть целью манипуляции. Но, как правило, манипулятор уверен, что до выяснения отношений дело не дойдет. Например, в том случае, если источник «критики» – высокопоставленное лицо или просто начальство.