Заступник. Твари третьего круга

На площади бурлила толпа. Празднично одетые люди толкались, напирали друг на друга, поднимали на плечи детей. Ник прислонился к фонарному столбу — от голода мутило, перед глазами плавали разноцветные круги — и подумал, что осталось совсем чуть-чуть, две улицы. Смотрел, слушал. Тогда и узнал, что сны перестали приходить к людям. Значит — получилось? Но радости почему-то не было, только тоска и боль. Теперь-то он точно никому не нужен!

Высокая худая старуха, проходившая мимо, остановилась. Поджала тонкие бесцветные губы. И… сунула ему в руки теплую буханку хлеба. Пока Ник хлопал глазами, она качнула головой — не то осуждая, не то сочувствуя — и скрылась в толпе.

Он сожрал хлеб тут же, давясь и подбирая упавшие на грудь крошки.

На трибуну поднялся мэр — круглый, толстый, лучащийся самодовольством.

— …моя прямая обязанность. Но я бы хотел представить вам человека, которому город обязан счастливым избавлением от нависшей над ним опасности. Прошу!

Площадь захлестнул шквал аплодисментов. На мгновение Нику показалось, что его сейчас собьет с ног звуковая волна, но человек, поднявшийся на трибуну, воздел руки, и грохот оваций смолк, как по волшебству. Фолк!

Ник прищурился, разглядывая брата. Дорогой костюм, сверкнувшие на запястье золотые часы, широкая добродушная улыбка — похоже, тот был в полном порядке.

— Спасибо, — с достоинством произнес Фолк и склонил голову, пережидая очередной вал аплодисментов и приветственных выкриков. — Я обещал вам защиту. Я выполнил свое обещание. Отныне Темный Город не страшен никому. Аномалия уничтожена. Монстры больше не потревожат вас. Живите свободно, растите детей, не боясь наказания. Я сделал это ради своего города!

Фолк повернулся и стал спускаться с трибуны, провожаемый грохотом аплодисментов, свиста, криков и лесом поднятых рук.

— Ты сделал? — прошептал Ник, не в силах поверить услышанному.

Нельзя возвращаться. Кто он теперь для Фолка? Ненужный свидетель, способный отобрать все — славу, почет, место среди правящей верхушки города… Что перевесит — братские чувства или стремление к власти? Ник горько усмехнулся и принялся выбираться из толпы. Прочь из города. Подальше от всех…

Он шел долго, очень долго. Где-то попрошайничал, где-то крал еду или одежду. И видел, как меняется жизнь. Сначала из нее ушел страх — твари действительно исчезли. Потом пришло веселье — надрывное, на грани безумия. Люди поняли, что теперь можно все! И тогда наступил хаос.

Пару раз Ника крепко побили — просто за то, что у него нечего было взять. Двери стали надежно запираться, украсть что-либо не удавалось, а однажды его чуть не убил хозяин, выскочивший на крыльцо с ружьем. Все чаще попадались разоренные деревни, все больше трупов встречалось на его пути. Возле одной из таких деревень Ник и подобрал Дымку.

Ему было страшно. Мысль о том, что он натворил, сводила с ума, заставляла ненавидеть себя и еще больше — их, тех, кто так ужасно распорядился обретенной свободой. Когда Ник заблудился в лесу и понял, что не может найти дорогу к людям, он даже обрадовался — уж лучше умереть здесь, чем день за днем смотреть на превращение твоего мира в жуткую карикатуру на Темный Город. Но спустя несколько дней он вышел к заброшенной избушке. Ник не верил, что сможет выжить в одиночестве в диком лесу. Но через несколько недель даже научился получать удовольствие от такой жизни. И впервые, кажется, почувствовал покой…

Ник похлопал корову по горячему пятнистому боку и осторожно, чтобы не расплескать, понес ведро в дом. Остановился на крыльце. Присел на нагретую солнцем ступеньку, прислушался. Звонко перекликались птицы, мирно гудели пчелы, вздыхала и тяжело переступала ногами по хрусткому сену Дымка… Из-за дома вылетела крупная черная бабочка — с развернутыми крыльями она была похожа на кусочек ночной темноты размером с тарелку. Диковинное насекомое бесшумно подлетело к Нику, уселось на плечо. Он скосил глаза, рассматривая густую, переливающуюся тьму. От бабочки чуть заметно веяло холодом и доносился странный, резкий запах. Как от лежащих в полотняном мешочке сушеных грибов.

Ник подставил руку, и бабочка переползла на раскрытую ладонь. Неужели кто-то боялся бабочек? Смешно. Ник мысленно приказал, нет — попросил, и порождение тьмы развернуло крылья, прижимаясь к коже, отдавая частичку своей силы…

Он прикрыл глаза от удовольствия и засмеялся — легко и беспечно. Он был счастлив…

Из леса выходили все новые и новые твари. Похожие на людей, на зверей, на расплывчатые, меняющие форму облака. Откуда-то слетались птицы самых фантастических видов и размеров. Вскоре затерянную в лесу избушку окружало густое, непроницаемое облако сплошной темноты. В центре которого, с широкой улыбкой на лице, сидел его хозяин.

Эпилог

Здесь все было чересчур. Слишком яркое солнце — от него болели и непрестанно слезились глаза. Слишком белый, нетронутый снег — цепочка глубоких следов, нарушающих первозданную чистоту, казалась кощунством. Слишком чистый воздух — разреженный и сухой, от которого кружилась голова и мелькали перед глазами черные точки.