Заступник. Твари третьего круга

Тут Ника что-то толкнуло в спину, поволокло за собой мощно и неумолимо, как колеса поезда. Перемалывая в кашу сумерки, здания, странного парня, чудовищ…

Никел очнулся в лаборатории Кесселя. Перед глазами все плыло. Ходики, успевшие отмерить лишь четверть часа, мудреные аппараты, провода, стопки бумаг, доска, испещренная непонятными символами, назойливые глаза Эррана — все это сливалось в одну бесконечную цветную полосу. Каждый вздох был поверхностным и болезненным. Ник обхватил голову руками, кончики пальцев кололо тонкими иголками. Он все еще ощущал воздух, смердевший тлением и гарью. В ушах стояли жалобные вопли призраков.

— Что это было? — выпалил он.

— Стандартное погружение, — насторожился Эрран. — Ты что-то видел?

— Серые бесконечные улицы и дома…

— Сумеречный город с обветшавшими зданиями на тысячи километров вокруг? Брошенный и пустой, точно люди давным-давно оттуда ушли?

Ник покосился на Эррана.

— Да… только никуда они не ушли. Их там много. И мужчины, и женщины. Но они никого, кроме себя, не замечают. Сталкиваются лоб в лоб, проходят насквозь и не видят! Совсем. Как будто каждый заперт в прозрачную клетку.

— Это невероятно.

— А еще… — Ники заволновался, припоминая детали. — Там были эти твари, как тогда в лесу. Это было жутко, но… ужасно приятно, как… Как в парке аттракционов! Эрран, что ты мне дал? Что это было?

— Прорыв! Ник, ты даже не понимаешь, какой это прорыв!

— У меня были галлюцинации? Мне все приснилось?

Эрран замотал головой:

— Не просто приснилось, ты ходил в Темный. Поверить не могу, Ники. Ты меня не разыгрываешь?

Ник потряс головой:

— Темный? Не может быть!

— Какой же я идиот. Тебе сегодня стукнуло шестнадцать! Ник, ты получил роскошный подарок.

Ники сглотнул и поморщился — в горло драло. Опять ангина! Не хватало свалиться с температурой в день рождения.

— Хочу пить. Горячее, — Ник потер руками начинающие гореть щеки. — И дай мне чего-нибудь от простуды.

Вот оно! Его тело всегда так реагировало на мглистую тьму. Эрран не врет, он действительно побывал в Темном.

Кессель налил из термоса крепкого чаю и попросил лаборантов принести лекарство.

— Ты должен обо всем мне рассказать. Что ты там делал? А люди, они тебя видели? Ты с кем-нибудь говорил? Хоть что-нибудь помнишь? Нарисовать сможешь?

Ник сел, отцепил от себя провода и присоски. Глотнул обжигающей горьковато-сладкой жидкости. Больное горло запульсировало сильнее. Образы Темного стали понемногу растворяться в памяти. Чем сильнее Ник пытался вспомнить, тем быстрее они ускользали.

— Там был один человек.

— Почему он тебе запомнился? Что он делал?

— Бежал на месте, а потом… сказал, чтобы я проваливал, и… Бред какой-то! Ничего больше не помню. Отправь меня обратно!

Эрран покачал головой:

— Нет. Тебе нужно отдохнуть, — он нажал кнопку интеркома и прокричал: — Ради всего святого, кто-нибудь принесет мне жаропонижающее?!

Фолк не умел отдыхать, но знал, как пустить пыль в глаза. Его вечеринки пользовались популярностью. И день рождения младшего брата был отличным поводом. Совершенно чужие Нику люди — друзья и партнеры Фолка, их жены и подруги — хватали именинника за плечи, тормошили, говорили длинные тосты, пили за его здоровье. Нику хотелось забиться в угол, подальше от толпы и веселья. От людей, которые старательно делают вид, что любят его, а на самом деле считают капризным мальчишкой. Если бы они только знали, скольким из них он не дал уйти в Темный навсегда!

Почему-то вдруг вспомнился парень из сумеречного города, отчаянно бегущий на одном месте. Узкое злое лицо, коротко стриженные волосы и подозрительный взгляд. Как его звали? Имя такое редкое… жесткое, отрывистое. Грэм? Брайс?

От воспоминаний пересохло во рту. Ник выскользнул из-за стола, огляделся. Эрран должен быть где-то здесь. Нужно рассказать ему. Он говорил, любая деталь важна!

Никел набрал номер Кесселя.

— Я вспомнил того парня! У него такое странное имя — Грэм или Брайс…

— Ники, ты просто молодчина, — ответил Эрран бесцветным голосом. — Постарайся еще что-нибудь вспомнить. Я у Фолка, скоро буду.

Грэм… Брайс… Грайс…

Грай! Так его звали.

Ника прошибло холодным потом. Сразу вспомнились рассыпающиеся в прах обветшалые здания и серые мятущиеся глаза парня.

Грай назвал его мороком и сказал, что Ник ничего ему не может сделать.

Сердце запрыгало в груди в такт музыке. Надо вернуться в лабораторию прямо сейчас! Пусть Эрран отправит его в Темный, он найдет этого парня и обо всем расспросит. Ник бросился в чиллаут, где Фолк обычно встречался с нужными людьми.

— Господин Арсон занят! — важно сказал охранник.

Ник только хмыкнул и тихонько приоткрыл дверь.

— Мне нужны практические результаты, Эрран, — раздался жесткий голос Фолка. — Хватит кормить меня обещаниями!

Брат раздраженно мерил шагами комнату. Семь шагов в одну сторону, семь в другую. Кессель отвечал тихо и неразборчиво. Ученый сидел, повесив голову, как провинившийся школьник.