Заступник. Твари третьего круга

— Я давно там не был, — мотнул головой Грай. — Они меняют пароли каждую неделю.

— Ты же у них на особом положении, — ухмыльнулся Фолк. — От тебя требуется самая малость. Проведешь моих ребят к Элину, и все. Я отпущу тебя, Саттик. И девку твою отпущу, пускай дальше картины пишет.

«Тебе не впервой предавать родителей», — сказал когда-то Элин. Накаркал, старик!

Глава 3

Старик лучился самодовольством. Неужели Фолк Арсон прав — за похищением Ника и Эррана стоит именно Элин?

Граю больше всего на свете (после спасения Ланки) хотелось врезать по этой морщинистой морде, стерев с нее мерзкую ухмылку.

— Красавец… — насмешливо протянул Элин.

— На меня напали, — буркнул Грай. — Какие-то отморозки.

Элин покачал головой и сочувственно цокнул языком.

— Да… В городе нынче опасно. По улицам лучше зря не ходить. Тем более, в одиночку. Мне казалось, ты решил бросить «Живых». Собрался стать скучным, добропорядочным гражданином? Кажется, даже женился…

Уже донесли!

— Кстати, как там твоя новая пассия?.. Илона? Лаина?

— Алана, — сквозь зубы выдавил Грай. — Все в порядке, спасибо, отец.

— Так что же привело тебя в нашу скромную обитель, сын мой?

Издевается. Пусть. Все уже решено, и обратной дороги нет. Эта страница жизни должна быть безжалостно вырвана из книги судеб.

— Выкладывай, зачем пришел на этот раз… Вряд ли, чтобы я тебя пожалел.

Нельзя показывать, насколько ты его ненавидишь! Старик чувствует опасность не хуже матерого волка. Как хорошо, как удачно, что нервную дрожь можно списать на злость после нападения хулиганов.

— Я был в Центре Кесселя…

— Да? — Элин приподнял брови.

— Его там нет. Лаборатория разгромлена. У тебя проблемы, отец? Я беспокоился…

По лицу старика скользнула тень недоверия.

— Ой ли? Ты никогда не заходишь, чтобы просто проведать меня.

Нужно держать мину!

— Проклятье! Я столько всего передумал, пока сюда приехал, — запальчиво сказал Грай. — Никого из сотрудников нет. Мой напарник пропал. Телефон Эррана не отвечает. Я боялся, что у нас проблемы, и я уже не найду тебя в живых.

— Ты недооцениваешь меня, сын мой, — черты лица смягчились. Старику явно было приятно беспокойство Грая.

— Значит, ты обо всем знаешь. Что случилось. Где Эрран?

— Хм… Давай подумаем… Возможно, кто-то слишком заигрался с огнем, сын мой? Может быть, этот кто-то перешел грань, за которой игры заканчиваются и начинается жизнь?

— Я не понимаю тебя, отец.

— Не понимаешь?! — лицо Элина налилось кровью, он подался вперед и зашипел, упершись в Грая бешеными зрачками: — Ты знал, что Кессель связался с этой шпаной Арсоном? Отвечай?

— Знал.

— А может быть, ты и сам смотрел на две стороны? Ты обязан мне жизнью! Я принял тебя, как сына. Я дал тебе все, и дал бы еще больше. Хотел, чтобы ты возглавил «Живых», когда я уйду на покой. А ты за моей спиной снюхался с нашими врагами. Думаешь, я не знаю, что ты водишь дружбу с Арсоном-младшим? Забыл, что у меня глаза повсюду?

…Ему с огромным трудом удалось отговорить Фолка от идеи захватить логово «Живых». Грай битых полчаса втолковывал, что результатом такой акции будут лишь горы трупов, — и еще неизвестно, в каком состоянии прибор и Эрран, смогут ли они немедленно помочь бойцам Арсона. Тупой деревенский громила знал лишь один способ добиться своего — сила. Он то начинал сыпать угрозами в адрес Ланки, то в красках расписывал, что сделает с самим Граем… И все-таки Грай сумел убедить этого идиота в преимуществах своего плана. «Я отдам тебе прибор вместе с Кесселем. Ты вернешь мне Алану. Тихо, чисто, красиво. Без лишних жертв с обеих сторон. Все, что нужно, — снотворное. Остальное — мое дело»…

Грай вспомнил отчаянные Ланкины глаза, наглую ухмылку Фолка… И заговорил — уверенно, искренне. Иначе сейчас было нельзя.

— Отец, я никогда не предавал тебя — это истинная правда! — его голос по-мальчишески зазвенел. — Да, я знал, что Кессель работает на Арсона, но решил, что это играет нам на руку. Пусть он тратит свои деньги на продолжение экспериментов, пусть оплачивает создание прибора. А мы придем на готовое. В нужный момент вмешаемся и возьмем прибор в свои руки.

— В нужный момент? — перебил Элин. — С чего ты взял, что можешь решать, когда он наступит? Из-за твоей самодеятельности мы чуть не остались с носом! Прибор уже готов! И если бы не я, он оказался бы у Арсона и тот стал бы главной фигурой на доске! Недоумок! Запомни раз и навсегда — решения здесь принимаю я! Твое дело — выполнять мои указания.

Старик, уже успокаиваясь, потер левую сторону груди. Тяжело дыша, отвел взгляд от виноватого лица Грая и бросил почти мирно:

— Кессель у меня. В карцере.

— А… остальные? — он чуть не выдал себя, чуть не спросил о Нике.

— Распустил с миром. Зачем кормить эту прожорливую ораву теперь, когда прибор у меня? Хватит одного-двух, самых лучших из команды. Нас ждет блестящее будущее, мальчик мой! Закончились наши страдания.

Дверь отворилась, впуская молодую женщину в строгой прямой юбке и свободной блузке жемчужно-серого цвета, под которой обозначился заметный уже живот. Грай не сразу признал Ивку — размалеванную и вызывающе одетую ночную бабочку.