Затемнение

Теперь он мог судить о её внешности более определённо – её лицо было на расстоянии вытянутой руки от него, хотя и затенённое нависавшей над лбом тканью, но всё же достаточно ясно различимое в лунном свете. И он, острым, заинтересованным взглядом всмотревшись в её черты, не мог не отметить их тонкости, изысканности, практически идеальной правильности и соразмерности. Сидевшая рядом с ним девушка была настоящая, в полном и совершенном смысле этого слова красавица, способная вызвать приятное изумление и искреннее восхищение каждого, кто хоть что-нибудь смыслил в красоте. А уж кто смыслил в этом больше, кто разбирался в этом лучше, кто понимал это тоньше, как не Сергей, считавший себя в этом вопросе авторитетным специалистом, теоретиком и – в гораздо большей мере – практиком, можно сказать, экспертом по женской части! И, надо признать, у него имелись для этого весомые основания. Он действительно был большой бабник, что называется, ходок, не пропускал ни одной юбки и имел порой по две-три подруги одновременно, что, правда, оборачивалось для него иногда крупными неприятностями и довольно безобразными, скандальными сценами, о которых он не любил вспоминать и тем более говорить. Но, по его мнению, дело заслуживало того, игра стоила свеч, результат оправдывал затраченные усилия и риск. А результатом было удовольствие, многократно увеличенное, помноженное, усиленное и обострённое постоянным ощущением опасности и драйва, сопровождавшим его бесчисленные, нескончаемые, следовавшие одно за другим и зачастую наслаивавшиеся друг на друга увлечения, связи и интрижки, никогда не переходившие в серьёзные и глубокие чувства, от которых он бежал как чёрт от ладана. Кроме того, тянувшийся за ним длинный шлейф кратковременных, но бурных романов и вереница разбитых женских сердец придавали ему ещё больше уверенности в себе, значительно повышали его самооценку и, что было немаловажно для него, органично вписывались в созданный им и настойчиво воплощавшийся им в жизнь образ успешного, энергичного, деятельного человека, идущего по жизни легко, бодро и весело, добившегося в ней всего и не отягощающего себя переживаниями и сожалениями о содеянном. А женщины, причём, естественно, красивые, яркие и неотразимые, были, в его представлении, непременным атрибутом успеха, богатства и власти.

Вот почему даже здесь, в обители мёртвых, в месте, вроде бы совсем не предназначенном для романтических свиданий, он не смог пройти мимо загадочной одинокой красотки, именно загадочность которой, не менее чем её красота, притягивала и возбуждала его. Он глядел и никак не мог наглядеться на её обращённое к нему в профиль прекрасное лицо с мягкими, едва уловимыми, как будто ускользающими чертами и нежной, полупрозрачной кожей, которое нисколько не портили его неподвижность, бледность, почти бесплотность. Напротив, они придавали её облику ещё большую таинственность, отчуждённость, нездешность. Она была словно гостья из другого, неведомого мира, знающая что-то такое, чего не знает никто больше, и не спешащая делиться этим своим знанием, запрятавшая его глубоко в себе. Своими огромными, широко распахнутыми, устремлёнными в одну точку глазами, опушёнными длинными, загнутыми кверху ресницами, она будто созерцала что-то сокровенное, потаённое, недоступное чужим взорам и была настолько увлечена и поглощена увиденным, что полностью ушла в себя, отстранилась от окружающего и не замечала ничего и никого вокруг. В том числе и своего непрошеного соседа, сверлившего её упорным, азартно и плотоядно загоревшимся взглядом, появлявшимся у Сергея всякий раз, когда он чуял и выслеживал добычу.

Но азартом и вожделением его взор горел недолго. Как ни обворожительна была незнакомка, как ни манил и ни будил его воображение её замкнутый, сосредоточенный вид, как ни мрачна и необычна, но при этом по-своему притягательна была окружавшая их атмосфера, для него становилось всё более очевидным, что его первоначальное предположение верно: девушка, вероятнее всего, была слепа и глуха. В противном случае трудно было объяснить её совершенное безразличие, полнейшее отсутствие малейших реакций, упрямое безмолвие и отрешённый, устремлённый в никуда взгляд. Не могла же она в самом деле не обратить внимания на его приход, не заметить его присутствия, не услышать его слов! Она напоминала не живого человека, а скорее холодную равнодушную статую, немного смахивавшую на те, что увенчивали некоторые соседние надгробия. От неё даже слегка веяло холодком, как от самого настоящего мраморного изваяния. Так, по крайней мере, показалось Сергею после того, как он несколько минут посидел рядом с ней. Он невольно поёжился и хотел было немного отодвинуться от неё, однако двигаться было некуда: он и так сидел на самом краю скамейки.