Затерянная улица

— Мистер Плонский и мистер Фланаген, — вернулась к своему рассказу мисс Трасдейл, — очень понравились друг другу. Они оба много путешествовали и любят поговорить о том, что им довелось повидать. Мисс Хантер играет на рояле и часто устраивает для нас концерты. Ну, еще мистер Хазард и мистер Десслен увлекаются шахматами и варят пиво в погребе. А я занята цветами и книгами. Все это доставляет нам большое удовольствие.

Мисс Трасдейл и Марк долго сидели в молчании на ступеньках дома. Солнце зашло за стену склада, спустились сумерки.

— Вы напоминаете мне моего племянника, — нарушила молчание мисс Трасдейл. — Какой это был милый юноша. Он умер во время эпидемии гриппа после войны, я долго не могла прийти в себя после его смерти. Теперь из всей нашей семьи осталась одна я.

Марк не мог припомнить, чтобы когда-нибудь с ним говорили так доброжелательно, и, хотя слова мисс Трасдейл, казалось, не имели к нему прямого отношения, у него на душе стало тепло. Он смутно ощущал, что стоит на грани великих внутренних перемен. Марк вынул карточку из кармана.

— Я нашел это вчера в картотеке, — сказал он. — Кроме меня, никто ничего не знает. Если эта история выйдет наружу, мы с вами неприятностей не оберемся, скандал будет ужасный. Репортеры, сборщики налогов…

Он вспомнил квартирную хозяйку, шумных соседей и свою безнадежно запущенную комнату.

— А как вы думаете, — робко произнес он, — что, если… Вообще-то я хорошо уживаюсь с людьми…

— Ну, разумеется, — стремительно подхватила мисс Трасдейл, доверительно наклонившись, — вы могли бы занять верхний этаж. Мне ведь их девать некуда, эти свободные комнаты. Я уверена, что вам понравится. Пойдемте, я вам все покажу.

Марк Джирондин, делопроизводитель, принял решение.

Как бы отрекаясь от прошлого, он разорвал карточку и бросил обрывки в лейку. Со своей стороны он сделал все, чтобы улица Зеленой Бутылки затерялась навсегда.

Перевод с английского Л. Орел

Жак Феррон

Архангел из предместья

В ту пору, когда на небе происходила великая битва между Люцифером и Святым Михаилом, архангел Заг находился на земле. Узнав о битве, он рассудил, что весьма кстати предпринял свое путешествие, и решил не очень торопиться с возвращением на небо. Вот так он и очутился среди нас. Еще совсем недавно жил он в бедной хижине на обочине дороги Шамбли, что проходила возле болота, служившего тогда границей, а заодно и свалкой для приходов Святого Губерта и Святого Антония Длинноглазого. Людям непосвященным Заг представлялся одним из тех симпатичных, хотя и стоящих вне закона, старых анархистов или отставных бродяг, которым обязаны наши предместья своей специфической прелестью. А служители церкви и вовсе не подозревали о его существовании: Заг избегал их и опасался не меньше, чем дьявола. Один только брат Бенуа, францисканец из Кото-Руж, частенько навещал Зага, и тот всегда был рад его видеть. Брат Бенуа приносил Загу изображения святых, образки, четки, ладанки, и Заг из уважения к брату Бенуа, а также из страха перед полицией, которая всегда готова наделать бедному человеку неприятностей, украшал этими безделушками свою каморку.

В остальном же он проявлял куда меньше сговорчивости. «Почему ты все стараешься обратить меня? — говорил он брату Бенуа. — Я же не стараюсь сделать из тебя ангела». Он не желал слышать ни о добре, ни о зле, ни о рае, ни об аде: подобные разделения были для него совершенно невыносимы. Поэтому брат Бенуа прекратил в конце концов свои увещевания, но как истый францисканец, добрый и любвеобильный, навещать Зага все-таки не перестал.