Затерянная земля (Сборник)

Младыш остался на севере. Одиноко жил он в холодных горах, промышляя себе пищу. Буря и метель стали его спутниками, широкие пространства — его домом. А зима становилась все холоднее. Ночи — все длиннее и темнее и почти проглатывали короткий день.

В ясные морозные ночи вспыхивали сполохи, будто взрывы бешеного веселья, и метались по небу, словно привиденья умершего вселенского огня. Младыш всматривался в эту игру призраков, но пользы в них не видел и, покачав головой, снова склонялся над оленьим следом на хрустящем снегу, — еды, еды на сегодня!

Младыш рыскал за дичью и жил в ямах и пещерах под утесами. А если по близости не оказывалось подходящего убежища, он пускал в ход свою медвежью силу, опрокидывал и сдвигал огромные камни, громоздил их один на другой, пока не получалась пещера, где он мог без опаски провести ночь. Такая выдумка значительно уменьшила его тревогу за свою жизнь и освободила его силы и способности для других задач.

Попадая в места богатые дичью, он стал прилагать уже особое старание к устройству дома или вернее каменного логова, в котором ему приходилось проводить несколько ночей подряд, а иногда немного отдохнуть и днем. В такие часы он садился у входа в свое убежище и грелся на бледном зимнем солнце, под звон и прыганье кремневых осколков, погруженный в выделку новых орудий. И когда глаза его, отрываясь от работы, блуждали по горизонту, его невольно поражало, что солнце стало такое холодное, стояло на небе так низко. В пределах круга его зрения ничто не могло спрятаться от его глаз.

А поодаль от него, на расстоянии добрых трех шагов, сидела собака и, навострив уши, с любопытством посматривала вокруг.

Младыш уже не был совсем одинок, да и раньше он, в сущности, всегда находился в обществе зверей. Но они по большей части сами избегали его. Вначале за ним увязалась старая обезьяна, но она недолго прожила после наступления больших морозов. Она попыталась было кормиться остатками мяса, которые бросал Младыш, но пища эта не очень-то была ей впрок, и она все тощала. Раз Младыш увидел, как она подобрала брошенную им медвежью шкуру и попробовала закутаться в нее; но шкура мешала бегать на четвереньках, и обезьяна бросила ее, потаскав за собой некоторое время. Однажды утром Младыш нашел свою спутницу замерзшей на крыше того каменного логова, где он ночевал. Он вырезал из тушки сердце, но оно не годилось в пищу: разорвалось и совсем высохло от долгих мытарств. Потом к Младышу пристала собака.

Началось с того, что дикие собаки стали ходить за ним по пятам в уверенности, что на их долю всегда придется большая часть всякого убитого им животного. Время от времени, когда не попадалось другой добычи, Младыш убивал и съедал какую-нибудь из этих собак. Но одну собаку из стаи он все щадил; к ней он как-то пригляделся и стал отличать ее от других. А она, следуя за ним всюду, постепенно и вовсе отделилась от своей стаи, и Младыш мало-помалу примирился с ее присутствием. И надо признать, она вела себя ненавязчиво, никогда не подходила раньше, чем Младыш наедался сам, и покорно убегала, стоило ему взглянуть на нее. Она была невелика ростом, с острой мордочкой и закрученным на спину хвостом. Младыш отучил ее от вытья, швыряя в нее камнями, и она только лаяла; совсем молчать, когда происходило что-нибудь особенное, было ей не под силу. Младыш и собака были одинаково бдительны; от их зоркого взгляда не ускользало ничто на огромном расстоянии вокруг, но чутье у собаки было все-таки тоньше. И она преусердно охотилась вместе с Младышем, которому иной раз приходилось целыми днями гоняться за оленем, пока не удавалось загнать его насмерть, и не раз собака оказывала при этом охотнику такие услуги, которые закрепляли их вооруженный мир.

Младыш даже привязался к собаке. Вначале, в самый разгар жестокой зимы, когда дни, ночи, недели тянулись как одно долгое напряженное мгновение, его просто успокаивало сознание, что собака остается при нем, не отходит от его логова всю ночь и, случись завтра неудача на охоте, она во всякое время обеспечит ему хорошую трапезу. И собака как будто понимала Младыша: была очень вежлива, но никогда не приближалась к нему настолько, чтобы можно было схватить ее рукой. Однако, пока длились такие несколько натянутые отношения, они успели многому научиться друг у друга. Им так славно сиделось вместе короткими зимними днями, когда у Младыша бывал достаточный запас пищи для них обоих, а каменное логово было уже устроено, и солнце хоть чуточку пригревало их со своего далекого небесного пути.