Затерянное пламя

— Ты сегодня необычно печален, Рильстранн.

— Не обращай внимания, Лиэлль. Бывает… Прошлое, даже затерянное в глубинах памяти, временами даёт о себе знать.

Девушка придвинулась ближе к мужчине, сидевшему на валуне у самой кромки воды. Они находились на песчаном морском берегу. Чуть дальше, на пологом склоне, заросшем серебристо-зелёной травой, возвышалась белая с красным башня маяка.

— Ты правда ничего не помнишь? — допытывалась девушка. — Откуда ты пришёл и куда ведёт твоя дорога? Ой, прости, — спохватилась она. — Может, не стоит об этом спрашивать?

— Почему не стоит? — спокойно отозвался её собеседник. — Спрашивай… Но я действительно не помню.

Море тихо катило прозрачно-зеленоватые волны к их ногам. Лиэлль смотрела на своего товарища. Высокий, хорошо сложенный. Тёмные, чуть вьющиеся волосы до плеч. Чёткие черты лица, нос с едва заметной горбинкой, коротко подстриженные усы. Если бы он отпустил бородку, то стал бы похож на рыцаря Рангольда Лиэрдийского.

На мистериях Рангольда — одном из любимых праздников в Кельмриле — они и познакомились. Ещё тогда Лиэлль отметила сходство этого человека с легендарным воином Сингильдийского рыцарского братства.

А ещё её поразил взгляд его серых глаз — удивительно светлый взгляд… Откуда он пришёл, этот человек? Из какой реальности?.. На Арус попадали иногда такие пришельцы, но как правило, они со временем вспоминали прошлое. Рильстранн же уже четыре года живёт здесь и по-прежнему ничего не помнит.

— Дорога… — неожиданно продолжил Рильстранн. — Мне кажется, я сам когда-то указывал путь. А теперь… да неважно.

Лиэлль подняла тонкие брови:

— Что такое, Рильстранн? Скажи!..

— Я… как будто потерял право помогать другим находить дорогу. Да и сам теперь не знаю, куда идти.

— Не может быть! — горячо возразила девушка. — Ты… С тобой не могло случиться такого! Не верю! Или… — она добавила тише, опустив голову: — Тебе плохо на Арусе?

— Нет, мне здесь хорошо, — мягко ответил Рильстранн. — Может даже, слишком хорошо. И я не хочу никуда уходить… Не обращай внимания, — спохватился он, заметив тревогу на лице девушки. — Просто море и погода странным образом влияют на настроение… Как твоя выставка?

— Всё очень здорово, Рильстранн! И… спасибо тебе за отзыв.

— Не за что.

Он посмотрел на свою юную приятельницу. Мягкие русые волосы, которые сейчас шаловливо развевает ветер. Тонкие брови, ясный взгляд зелёно-голубых глаз… Талантливая художница. Душа, чувствующая море… Может, поэтому они так часто бывают вместе на берегу, возле маяка, разговаривая или молча сидя рядом.

— Рильстранн, у тебя необычный взгляд, — вдруг сказала она.

— Что в нём такого необычного? — чуть удивлённо спросил он. Лиэлль задумчиво посмотрела вдаль.

— Не знаю, как объяснить. Но твои глаза… они как свет папиного маяка.

Маяк. Указывающий дорогу другим… Почему-то снова нахлынула тоска и сердце заныло — несильной, но тянущей, нудной болью.

— Да ну, — пытаясь изобразить улыбку, ответил Рильстранн. — У вас, арусиан, у всех светлый взгляд. А я, видимо, просто успел стать немного арусианином.

Он поднялся:

— Мне пора… До завтра, Лиэлль. Передавай привет отцу.

— Ты сегодня не зайдёшь к папе?

— Нет. Нужно кое-что подготовить по работе.

Лиэлль проводила взглядом высокую фигуру Рильстранна, в лёгкой голубой рубашке навыпуск, с развевающимися на ветру тёмными волосами. Вздохнула и снова взялась за этюд — яркие паруса прогулочных яхт над синей полоской моря, под прозрачно-белыми росчерками облаков. Но мысли её были совсем не об этюде.

Этот необычный пришелец. Рильстранн… Почему он часто бывает на берегу, но ни разу не искупался, даже не прошёл вдоль кромки воды босиком? Почему под разными предлогами отказывается зайти в башню маяка, где работает смотрителем отец Лиэлль, только заходит в пристройку выпить чашку чая? Почему иногда с такой тоской смотрит на море?..

Рильстранн быстрым шагом шёл через город. Такой он, Кельмриль — невысокие двух-трёхэтажные домики с затейливыми фасадами, каскадами черепичных крыш и флюгерами на шпилях угловых башенок. Большинство флюгеров — в виде кораблика, характерная черта здешней архитектуры… Палисадники перед домами, в них буйно цветут арусианские розы и облетает жасмин. С наружных подоконников свешиваются плети герани, усыпанные зонтиками красных цветов.

А вот и его дом… Ключа у него не было — двери арусианских домов не запирались на замок. Рильстранн зашёл, миновал небольшую светлую прихожую и поднялся по узкой лестнице на верхний этаж. Здесь он снимал комнату, маленькое помещение в угловой башенке с окнами на три стороны. Он приоткрыл окно, задёрнув занавеской от солнца. Сел в кресло за письменным столом, открыл ноутбук. Но не стал работать, а откинулся в кресле и прикрыл глаза.

Непонятные приступы тоски, сопровождаемые ноющей болью в сердце, начались совсем недавно. Он никак не мог понять, с чем связана эта тоска, набегающая как приливная волна. Словно бы он потерял нечто очень важное, без чего жизнь не имеет смысла. Или это важное силой отобрали у него.