Затерянные в Эльдорадо

В виски́ внезапно словно вонзились дрели. Голос Отавиу стал дребезжаще-звенящим, будто его пропустили через какую-то компьютерную обработку. Я закрыла уши, потому что звуки эти были противны до того, что меня чуть не вырвало¹²⁵. Это всё выдумки. Это Ферран специально так придумал, чтобы сделать больно. Не может простить Брайану того, что тот его побил. И того, что я его бортанула – тоже.

Но память услужливо подбросила мне шприц и бутылку в рюкзаке. Познания в ядах. Уверенность, что его будут искать. Встреча со следователем по делу крушения. Не всех нас, а его одного. Другие мелкие, на первый взгляд, детали, которые складывались в общую неприглядную картинку.

– Ты, это, если тебе нужен надежный спутник за сокровищами, – ты только скажи, – дребезжал над ухом колумбиец. – Хочешь, я вот, тебе номер свой оставлю?

Он полез в задний карман и выудил оттуда телефон.

– Диктуй свой, я тебя наберу, – велел он.

Чтобы избавиться от этого раздражающего дребезжания и его источника, я была готова на всё. Даже дать свой номер. Телефон зазвенел настолько непривычно, что я даже не сразу поняла, что это мой. Словно у него сломался динамик. Я вытащила его из сумочки и нажала отбой.

– Хорошо, я поняла. Я себя плохо чувствую. Наверное, солнечный удар, – предположила я.

– Может, в больницу нужно? – продребезжал Ферран, и я помотала головой.

Господи, я поняла. Ты пока не хочешь со мной разговаривать. Наверное, Ты слишком занят. Но не мог бы Ты в следующий раз сообщать об этом более гуманными методами? И я пошла в сторону отеля. В мыслях было пусто. Звуки улицы искажались. Наверное, у меня что-то с головой… Наверное, я всё-таки схожу с ума.

Я подняла к уху телефон, который всё еще держала в руке, и набрала Брая. Сейчас мы вместе посмеемся. Но женский голос на испанском сообщил, что абонент недоступен. Я кое-как добрела до отеля, и сердобольный портье, тот самый, с которым миловалась горничная, подскочил ко мне с вопросом, всё ли со мной нормально. Я сказала, что всё. И правда, дребезжание стало пропадать, и голос портье звучал уже почти нормально.

– У меня всё нормально, я просто беспокоюсь за своего молодого человека. Он уехал, а про Колумбию столько всего страшного рассказывают, – «поделилась» я.

Парень стал убеждать меня, что для туристов Колумбия совершенно безопасна. Опасна только для политиков… Ну, да. «Политик» в Колумбии – профессия смертельно опасная. Даже опаснее, чем футболист. Зато и платят за нее побольше, чем футболистам. Все. Сверху донизу. За вредность.

– А вы можете, – спросила я жалостливо, – пустить меня в его номер? Хочу устроить сюрприз к возвращению.

В кои-то веки я порадовалась болтливости колумбийцев. Наивный романтичный юноша поверил в мои слова. И проводил к номеру Уэйда. Я немного посидела на кровати, приходя в себя. Умыла лицо водой из-под крана. Смочила волосы, которые, казалось, вот-вот задымятся. И осмотрела номер. Предположим, – на секундочку буквально предположим, – что Ферран придумал Интерпол не с пустого места. Все-таки Итон не только колыбель британской аристократии, но кузница кадров для МИ-6. Сам Джеймс Бонд был выпускником Итона¹²⁶! Но что-то же должно его выдать. В фильмах всегда так. Самые гениальные шпионы прокалываются на какой-нибудь мелочи. Должны быть какие-то свидетельства, доказательства… Что-то, что выдало бы британца.

Я начала со шкафов. В них лежали спальники, приготовленные к предстоящей экспедиции. Новый рюкзак, который я ощупала сверху вниз и наоборот. Белье. Смена одежды и обуви. Экспедиционный вариант. Всякие мужские штуки, вроде лосьона после бритья, станков, антиперспирантов… Всё – брендовое и настолько приличное, насколько вообще можно было найти в этой дыре. Ничего подозрительного.

Я облегчено выдохнула и почувствовала себя поросенком из сказки. Чертов Злой Волк Ферран чуть не сдул мою крышу окончательно. Но она устояла. Ура-ура, спасибо, Брайан. Нужно действительно приготовить тебе какой-нибудь сюрприз. Сходить белье посексуальнее выбрать, что ли.

Я стала мысленно перебирать знакомые бутики и села на стул. В спину уперлось что-то острое, и я сдвинула полу куртки.

Куртка!

Но не стал бы он класть что-то подозрительное на самом видном месте, правда?

Я сунула руку в карман, из которого что-то упиралось мне в лопатку.

И вытащила пластиковое удостоверение сотрудника южноамериканского отделения Интерпола и футляр, в котором лежал золотой комплект с изумрудами.

Я снова села.

Теперь на кровать.

И наконец сделала то, что должна была сделать с самого начала, стоило нам выйти в зону доступа сети. Набрала в поисковике: «Брайан Уэйд, виконт Эшфорд». Личность такая существовала. О нем писали, но вскользь. Записи в основном были давние, шести-семилетней давности. И ни одной фотографии.