Затерянные в Гималаях. Путешествие в поисках себя, обернувшееся катастрофой

К ХХ веку духовные учителя Индии, ее гуру в оранжевых халатах и мудрые йоги, стали лицом страны во всем мире. Студент в Берлине, актер в Лос-Анджелесе или художник в Лондоне могли услышать обращение буддийского монаха или принять участие в массовой медитации с индуистским священником, не покидая своего города. Те, кто с любопытством смотрел на Восток, запоминали историю Сиддхартхи Гаутамы, принца, который отказался от своего титула и имущества и начал долгие скитания в поисках духовной реализации, прежде чем просидел под деревом сорок девять дней и стал Буддой. Они боготворили историю Махавиры, двадцать четвертого и последнего тиртханкара, духовного учителя или пророка религии джайнов. Рожденный в королевской семье, Махавира в тридцать лет отказался от семьи, собственности и имущества, чтобы посвятить остаток жизни достижению Кевала Джнаны, джайнского состояния всезнания. В поисках вдохновения они изучали древние индуистские и буддийские тексты, или сутры, или санскритские эпосы Махабхарата и Рамаяна.

Те, кто слышал рассказы об аскетизме, просветлении и трансцендентности, обратили свои взоры к Индии в надежде пройти по тому же пути. Если такие, как Будда и Махавира, достигали там пробуждения, то почему я не смогу? Многие рассматривали Индию как источник всего этого – место, где все началось и где их собственное путешествие может достичь кульминации. На протяжении всего XX века толпы путешественников стекались в страну, надевая шафрановые одежды индуистского садху или белые одежды джайнского священника, приглушенные шерстяные одежды буддийской монахини или элегантные одежды мусульманского имама – и отправлялись в путешествие, чтобы «найти себя». Литература из Индии и об Индии конца XIX – начала XX века, написанная в основном колонистами или путешественниками с Запада, распространила понятия паломничества, мистицизма и духовности в сознании тех, кто смотрел на Индию со стороны.

Некоторые исследователи относят появление волны духовных туристов в начале XX века к заслугам Елены Блаватской, соучредительницы Теософского общества, которое занималось сравнительным религиоведением и философией. Основанное в 1875 году в Нью-Йорке, общество вскоре после этого перенесло свою штаб-квартиру в Южную Индию, в Адьяр, под руководством Блаватской, уроженки нынешней Украины. «Блаватская и ее последователи столкнулись с волной изменения отношения к Индии, особенно к ее религиозным традициям, и популяризировали ее, – пишет Алекс Норман. – Они дополнили уже сложившееся романтическое представление об Индии как о мистическом месте, par excellence… Благодаря ее трудам, независимо от их достоверности, Индия превратилась из колониальной территории и торгового центра в место сакральной географии и духовных возможностей. В частности, она помогла укрепить представление об Индии как о месте самореализации и самотрансформации, которое развивалось немало времени».

По мере того как все больше и больше международных путешественников посещали Индию, они привозили домой опыт и учения, прокладывая блестящий путь для целой орды путешественников. Трансценденталисты, движение середины XIX века, возглавляемое Ральфом Уолдо Эмерсоном, которое продвигало понятия свободы личности над обществом и ценности природного мира, нашли вдохновение в индийских классических текстах, включая Бхагавадгиту, эпическую поэму из 700 стихов, часть Махабхараты, которая исследует моральные и философские дилеммы, присущие войне, духовности и жизни. Генри Дэвид Торо, ученик Эмерсона, испытал большое влияние индийской духовности благодаря древним текстам на санскрите, включая Веды, старейшее собрание индуистских священных писаний, созданное где-то между 1500 и 1100 гг. до н. э., и Законы Ману. «В великом учении Вед нет и следа сектантства, – писал Торо. – Оно для всех возрастов, сословий и национальностей и представляет собой королевскую дорогу для достижения Великого Знания». Однажды он сравнил Уолденский пруд, который послужил местом действия его самой известной работы, с самой священной водной артерией Индии: «Чистая вода Уолдена смешивается со священной водой Ганга».