Затерянный город Z. Повесть о гибельной одержимости Амазонией

Пожалуй, его историю подтверждает и еще одно доказательство. Как отметил в свое время Брайан Фосетт, многие калапало излагали противоречивые версии по поводу того, как именно были убиты путешественники: одни говорили, что их забили дубинками, другие настаивали, что их с большого расстояния подстрелили из луков. Кроме того, калапало уверяли, что Фосетта умертвили, потому что он не принес никаких даров и шлепнул туземного мальчика, однако это шло вразрез с давним обыкновением Фосетта мягко вести себя с индейцами. Еще более важное доказательство: позже я обнаружил один закрытый протокол в архивах лондонского Королевского археологического института, обследовавшего эти кости. В документе говорилось:

Верхняя челюсть со всей очевидностью доказывает, что эти человеческие останки не принадлежат полковнику Фосетту, чей запасной верхний зубной протез, по счастью, оказался в нашем распоряжении для сравнения… Утверждается, что рост полковника Фосетта составлял шесть футов полтора дюйма. Однако, по нашим оценкам, рост человека, чьи останки были переправлены в Англию, составлял приблизительно пять футов семь дюймов.

— Я хотел бы получить эти кости обратно и похоронить их там, где им место, — заметил Важуви.

Поймав полдюжины пираний, мы заскользили на лодке к берегу. Важуви набрал палок и развел костер. Не обдирая пираний, он клал их на поленья, поджаривая сначала одну сторону, а потом другую. Затем он укладывал почерневшую рыбу на подложку из листьев и отщипывал несколько кусочков с костей. Он завернул эти кусочки в бейжу, что-то вроде блина из маниоковой муки, и дал каждому из нас по получившемуся сэндвичу. Пока мы ели, он говорил:

— Я скажу вам, как мне передавали родители, что на самом деле случилось с теми англичанами. Это правда, они были тут. Их было трое, и никто не знал, кто они такие и зачем пришли. У них не было с собой животных, а на спине у них не было мешков. Один, главный, был старый, а двое других — молодые. Они проголодались и устали после того, как долго шли пешком, и люди в нашей деревне дали им рыбу и бейжу. За это англичане предложили нашим крючки для ловли рыбы, у нас никто раньше их не видел. И ножи. Наконец старый человек сказал: «Теперь мы должны идти». Люди спросили их: «Куда вы идете?» И они ответили: «Туда. На восток». Мы сказали: «Никто не ходит в ту сторону. Там живут враждебные индейцы. Они вас убьют». Но старый человек настаивал. И они пошли. — Важуви указал на восток и покачал головой. — В ту пору никто туда не ходил.

Потом, рассказал он, калапало еще несколько дней время от времени видели дым над деревьями — от огня Фосеттова лагеря, — но на пятый день дыма уже не было. Важуви сказал, что несколько калапало, опасаясь, как бы с путешественниками не случилось что-нибудь плохое, пытались отыскать их лагерь. Но не нашли никаких следов англичан.

Позже мне объяснили: то, что рассказали будущему вождю его родители, называется устным преданием — набором сказаний о прошлом, который с завидным постоянством передается здесь из поколения в поколение. В 1931 году Винсенсо Петрулло, антрополог из музея Пенсильванского университета, что в Филадельфии, один из первых белых людей, проникших в район Шингу, объявил, что слышал похожий рассказ, но среди сенсационных историй, гремевших в то время, мало кто обратил на него внимание. Примерно полвека спустя Эллен Бассо, антрополог из Аризонского университета, записала более подробную версию, изложенную калапало по имени Камбе, который был ребенком, когда Фосетт и его спутники явились в деревню. Она перевела его рассказ непосредственно с языка калапало, сохранив эпический ритм устных сказаний этого племени:

Был у них такой, что остался один.
Когда он пел, он на инструменте играл.
Его инструмент делал вот так, вот так…
Он пел и пел.
Он обнял меня рукой, вот так.
Он играл, а мы смотрели на них, на христиан.
Он играл, а мы смотрели.
Отец и другие.
А потом он сказал — мне надо идти.

Камбе вспоминал и о том, как индейцы видели костер путешественников: