Затерянный мир

ЗАТЕРЯННЫЙ МИР

Аннотация

В сборник фантастических произведений известного английского

писателя А. Конан Дойла (1859-1930) включены повести «Затерянный

мир» – об экспедиции на вулканическое плато, населенное доисториче-

скими животными; «Отравленный пояс» – о необычайном бедствии, постигшем человечество: «Открытие Рафлза Хоу» – об искусственном

создании золота и «Маракотова бездна» – о путешествии на дно океана, где сохранилось государство древних атлантов, не погибших при геоло-

гической катастрофе. Время внесло свои коррективы в научные гипо-

тезы автора, но, написанные живо и интересно, повести и по сей день

привлекают внимание любителей научной фантастики.

ОТКРЫТИЕ РАФЛЗА ХОУ

Глава I

ДВОЙНАЯ ЗАГАДКА

– Ну, конечно, он не придет, – с досадой в голосе проговорила Лаура Макинтайр.

– Почему же?

– Да посмотри, какая погода! Просто ужас!

Она не успела договорить, как снежный вихрь с глухим шумом ударил в уютное, завешенное красной шторой окно; протяжно завыл, засвистел ветер в ветвях огромных заснеженных вязов, росших вдоль всей садовой ограды.

Роберт Макинтайр отложил эскиз, над которым работал, и, взяв в руки лампу, стал вглядываться в темноту за окном. Длинные и словно мертвые сучья безлистых деревьев качались и дрожали, еле видимые за снежной бурей.

Сидя с вышиваньем у камина, сестра взглянула на профиль Роберта, силуэтом выступавший на фоне яркого света. Красивое лицо – молодое, свежее, с правильными чертами, волнистые каштановые волосы зачесаны назад и падают завитками на плечи – таким обычно и представляешь себе художника. Во всем его облике чувствуется утонченность: глаза с еле заметными морщинками в уголках, элегантное пенсне в золотой оправе, черная бархатная куртка, на рукав которой так мягко лег свет лампы. Только в разрезе рта что-то грубоватое, намек на какую-то слабость характера – нечто такое, что, по мнению некоторых, и в том числе сестры Роберта, портило прелесть и изящество его лица. Впрочем, об этом не раз говорил и сам Роберт, – как подумаешь, что каждый смертный наследует все нравственные и телесные пороки бесчисленных прошлых поколений, то, право, счастлив тот, кого природа не заставила расплачиваться за грехи предков.

Неумолимый кредитор этот, надо сказать, не пощадил и

Лауры, но верхняя часть лица у нее отличалась такой совершенной красотой, что недостатки в остальных чертах замечались не сразу. Волосы у нее были темнее, чем у брата, ее густые локоны казались совершенно черными, пока по ним не скользнул свет лампы. Изящное, немного капризное лицо, тонко очерченные брови, умные, насмешливые глаза – в отдельности все было безупречно, и тем не менее всякий, взглянув на Лауру, смутно ощущал в ее внешности какое-то нарушение гармонии – то ли в чертах лица, то ли в его выражении. Всматриваясь внимательнее, можно было заметить, что нижняя губка у нее слегка оттопырена и уголки рта опущены – недостаток сам по себе незначительный, но из-за него лицо, которое могло быть прекрасным, казалось всего лишь миловидным.

Сейчас на нем было написано недовольство и досада. Лаура сидела, откинувшись в кресле, бросив на колени суровое полотно и мотки разноцветного шелка и заложив за голову руки белоснежные, с мягкими розовыми локотками.

– Он не придет, я уверена, – повторила она.

– Ну что за вздор, Лаура! Разумеется, придет. Чтобы моряк испугался ненастья!

– Ш-ш… – Лаура подняла палец, на губах у нее заиграла торжествующая улыбка, которая, однако, тут же уступила место прежнему выражению разочарования. –

Это всего-навсего папа, – пробормотала она.