Затерянный мир; Отравленный пояс; Рассказы о профессоре Челленджере; Туманная земля

«Сэр! По прибытии в Хенгист-Даунс Вы поступаете в распоряжение мистера Барфорта, главного инженера, который полностью в курсе моих планов. Мой юный друг Мелоун, податель сего, также поддерживает со мной связь и таким образом избавляет меня от необходимости лично присутствовать на объекте. В стволе шахты, на глубине четырнадцати тысяч футов и ниже, мы зафиксировали некоторые явления, которые полностью поддерживают мои догадки относительно природы земного организма, однако требуются дополнительные — сенсационные — доказательства, прежде чем я смогу быть уверенным, что произведу достаточное впечатление на инертное сознание современного научного мира. Вам выпала честь добыть необходимые доказательства, а этим горе-ученым останется только их засвидетельствовать. Спускаясь в лифте под землю, Вы заметите (конечно, при условии, если обладаете столь редким качеством, как наблюдательность), что последовательно проходите мезозойские слои известняковых пород, угольные пласты, девонские и кембрийские отложения и, наконец, гранит, сквозь который пробита большая часть нашего туннеля. В настоящее время дно покрыто брезентом, и я запрещаю Вам трогать его, ибо любое грубое прикосновение к внутренней чувствительной пленке земной плоти может вызвать непредсказуемые последствия. Двадцатью футами выше поперек шахты по моему распоряжению закреплены два бревна. Между ними есть небольшой зазор — его можно использовать для зажима вашей артезианской трубы. Установите бур длиной пятьдесят футов, так, чтобы его острие почти упиралось в брезент. Если Вам дорога жизнь, не опускайте бур ниже. Тридцатифутовая часть бура останется над бревнами, и когда мы начнем эксперимент, бур, надо полагать, не меньше, чем футов на сорок, сможет погрузиться в земное вещество. Поскольку эта субстанция чрезмерно мягкая, Вам, я думаю, не придется силой приводить установку в движение, а достаточно будет опустить бур, и он войдет в слой, который мы обнаружили, под собственной тяжестью. Этих рекомендаций, на мой взгляд, вполне достаточно для любого среднего интеллекта, но я не сомневаюсь, что Вам потребуются дополнительные указания; свои вопросы можете задавать через нашего юного друга Мелоуна.

Джордж Эдуард Челленджер».

Вполне понятно, что при прибытии на станцию Стор-рингтон, к северному подножию Южного Даунса, я был крайне взволнован. Нас ожидал видавший виды «вокс-холл-30», на нем мы проехали шесть-семь миль, трясясь по каким-то проселкам и тайным тропам. Несмотря на свою кажущуюся заброшенность, они были глубоко изборождены колеями и носили следы оживленного движения. Лежавший в траве сломанный грузовик, попавшийся нам по пути, свидетельствовал о том, что дорога эта стала тяжелым испытанием не только для нас. Однажды из-за куста утесника показались части какого-то заржавевшего механизма, похожие на клапаны и поршень гидравлического насоса.

— Это все Челленджер, — ухмыльнулся Мелоун. — Говорят, машина на одну десятую дюйма оказалась больше необходимого размера, и он просто выкинул ее на обочину.

— И ему, конечно же, был предъявлен иск.

— Иск? Милый мой, да нам можно держать здесь собственный суд. Дел наберется столько, что судья целый год будет над ними корпеть. И правительство, кстати, тоже. Старому черту на всех наплевать. Король против Джорджа Челленджера и Джордж Челленджер против короля — ну и насутяжничаются же они! Вот мы и приехали. Все в порядке, Дженкинс, можете нас впустить.

В автомобиль заглядывал здоровенный детина с заметно изуродованным ухом; лицо его выражало подозрительность. Узнав моего спутника, он успокоился и отдал честь.

— Порядок, мистер Мелоун. А я было подумал, что это Ассошиэйтед Пресс из Америки.

— Так это они у нас сейчас на хвосте?

— Сегодня они, а вчера — «Таймс». Околачиваются тут! Вот, полюбуйтесь. — Он указал на крошечную точку где-то на горизонте: — Видите отблеск? Это телескоп чикагской «Дейли ньюс». Да они теперь буквально охотятся за нами. Однажды я видел, как они сгрудились, словно стая ворон, там, у Бэкона.

— Бедная пресс-команда! — сказал Мелоун, когда мы проходили через калитку в ощетинившейся колючей проволокой неприступной ограде. — Я сам из их числа, поэтому представляю, каково им сейчас.

Тут мы услыхали позади жалобное блеяние: «Мелоун! Тед Мелоун!» Блеяние исходило от маленького толстячка, который только что подъехал на велосипеде и теперь тщетно пытался вырваться из мощных объятий привратника.

— Отпустите меня! — шипел он. — Уберите руки! Мелоун, ну скажи ты этой проклятой горилле!

— Отпустите его, Дженкинс! Это мой друг, — крикнул Мелоун. — Ну, старина, в чем дело? Чего ты здесь потерял? Твое место на Флит-стрит, а не в этом медвежьем углу.

— Ты прекрасно знаешь, чего мне здесь надо, — сказал наш газетчик. — У меня задание написать репортаж о Хенгист-Даунсе, без него мне лучше не возвращаться.

— Очень сожалею, Рой, но тебе здесь ничего не светит. Придется остаться по ту сторону забора. Если тебя это не устраивает, обратись к профессору и попроси разрешение на осмотр объекта.