Затерянный мир (сборник)

– Сквозь разбитую грудную клетку растет бамбук, – прибавил Саммерли. – Конечно бамбук растет очень быстро. Но вряд ли можно допустить, что тело пролежало здесь столько времени, что стебли успели вырасти на двадцать футов.

– В отношении личности погибшего, – сказал Челленджер, – у меня, пожалуй, сомнений нет. Поднимаясь вверх по реке на пути к вашей фазенде, я порасспросил у местных жителей о Мейпле Уайте. В Паре о нем ничего не знают. По счастью в альбоме, который мне достался был рисунок, изображавший Мейпла Уайта за завтраком в компании с каким-то священником в Розарио. И вот этого священника мне удалось найти. Не смотря на то, что оказался довольно упрямым субъектом и на за что не хотел признать того факта, что наука способна поколебать религиозные догматы, он поведал мне много интересного. А именно:

Мейпл Уайт был в Розарио, так сказать, проездом четыре года назад, или два года до того, как я его увидел умершим в индейской хижине.

Он был не один, а в компании с американским другом по имени Джеймс Колвер. Колвер тогда остался на корабле и в завтраке со священником участия не принимал.

Так что, думаю, нет сомнений, – перед нами – останки этого Джеймса Колвера.

– Думаю, что нет сомнений и относительно причины его смерти, – сказал лорд Джон. – Он упал, или был сброшен со скалы. Иглы бамбука пронизали его насквозь как шампур куропатку. Иначе не объяснить переломанных костей и того, что бамбук пророс сквозь него так высоко.

После этих слов наступило тревожное молчание. Скала здесь нависает тяжелым карнизом над бамбуковыми зарослями. Конечно, погибший упал оттуда. Но почему он упал? Несчастный случай? Или… Чем-то невыносимо зловещим теперь повеяло от этих ребристых скал. Молча, мы двинулись дальше, и долго шли вдоль каменной стены, неприступной и гладкой, как бесконечные айсберги Антарктики, простирающиеся насколько хватает глаз от горизонта до горизонта, во много раз превосходя высоту мачт самых крупных судов, бороздящих ледяные просторы. Пройдя около пяти миль, мы увидели белую стрелу на скалах. Она помещалась в надежно укрытом от дождя месте. Здесь мелом была нарисована указывавшая на запад стрелка.

– Опять Мейпл Уайт, – сказал Челленджер. – Ему не откажешь в чувстве предвидения. Он знал, что кто-то пойдет по его следам.

– Значит, у него был мел?

– У него в вещмешке была целая коробка цветных мелков. Я, помню, еще тогда обратил внимание, что белый стерт до маленького огрызка.

– Ну что же, очень надежное доказательство. Пойдем по его указаниям на запад, – сказал лорд Джон.

Еще пять миль осталось позади. Опять белая стрела на скале. Здесь в базальтовой громаде мы обнаружили первую узкую расщелину. В ней и была нарисована стрела, но теперь она указывала куда-то вверх. До чего же величественно выглядело все вокруг. Гигантская высота стен от того, что расщелина – узка казалась еще больше. Лоскуток синего неба над нами и тяжелые мрачные сумерки внизу, потому, что свет сквозь двойной заслон травы и кустов едва пробивал себе дорогу вниз.

Мы уже много часов не ели и были измучены от долгой ходьбы по камням. Но сейчас нельзя было помышлять об отдыхе. Мы приказали индейцам разбить лагерь, а сами вчетвером, в сопровождении обоих метисов углубились в узкое ущелье.

У входа оно было не менее сорока футов в ширину, но быстро сужалось и в конце упиралось в такой крутой и скользкий откос, что о подъеме в этом месте не могло идти и речи. Конечно, наш предшественник, оставляя свою стрелу, имел в виду не это. Мы вернулись обратно. Все ущелье было не больше, чем в четверть мили глубиной. И здесь внезапно орлиный глаз лорда Джона нашел то, что искал. Над нашими головами на темном унылом фоне выделялось совершенно черное пятно. Это, конечно, был вход в какую-то пещеру. На дне ущелья лежало много гальки и валунов. Немного поработав, мы нагребли из них кучу, по которой без труда взобрались вверх до уровня отверстия. Здесь все сомнения окончательно рассеялись: рядом с этим входом опять оказалась меловая стрела. Значит, именно с этой точки начали свое восхождение злосчастные Мейпл Уайт и Джон Колвер.

Увидев этот ход, мы настолько разволновались, что, несмотря на усталость, решили вместо возвращения в лагерь немедленно его исследовать. У лорда Джона в ранце оказался электрический фонарик. Лорд Джон пошел первым, освещая желтоватым кольцеобразным пятном путь, а мы гуськом двинулись следом. Пещера очевидно была образована дождевыми стоками. Стены были скользкими, а под ногами шуршала гладкая галька. Потолок нависал низко, и нам приходилось нагибаться. Около пятидесяти ярдов мы шли вперед почти горизонтально, а потом начался крутой, не меньше, чем в 45 градусов подъем. Понемногу он стал забирать еще круче. Теперь нам уже приходилось буквально карабкаться, цепляясь и отталкиваясь руками и ногами. От нашего движения то и дело срывались и скользили вниз камни.

Внезапно лорд Рокстон воскликнул:

– Стоп. Дальше хода нет. Завал.