Затерянный остров (ЛП)

Глинн ничего не ответил, и Гидеон поднялся.

— Я думал, что вы поручите мне действительно стоящее задание. Плохо уже то, что благодаря мне, бесценный шедевр оказался уничтожен. Теперь вы хотите, чтобы я отправился в какую-то погоню за химерами? Извините, но я против.

Без единого слова Глинн извлек бежевую папку из своего портфеля и, положив ее на стол, слегка подтолкнул к Гидеону. На ней красовался заголовок «ФИЗИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, АЙОНА».

— Это конфиденциальный отчет об археологических раскопках кладбища аббатства Айона. Археологи обнаружили останки нескольких монахов, многие из которых относятся к временам создания карты Форкиса.

— И что?

— Археологи обнаружили скелеты монахов, получивших ужасные травмы, многие из которых, несомненно, были делом рук варваров-викингов: у них были отрублены руки, пробиты черепа и выколоты глаза. Они также обнаружили признаки врожденных дефектов, деформаций, различных заболеваний. Но вот в чем загвоздка: скелеты исцелены почти идеально. Эти монахи оправились от ран, деформаций, уродств и болезней, которые должны были остаться на всю жизнь, став причиной инвалидности или даже смерти.

— Медицина изобилует подобными необъяснимыми выздоровлениями, — заметил Гидеон.

— Может быть. Но в этом отчете отмечается, что некоторые из монахов регенерировали целые конечности.

Повисло мертвое молчание, в конце концов, прерванное Гидеоном:

— Я не куплюсь на это, Эли.

— Когда лягушка или ящерица теряет и регенерирует конечность, этот процесс оставляет безошибочные, недвусмысленные знаки. Можно со стопроцентной точностью сказать, где именно была перебита кость и где именно она начала расти заново. Новая конечность часто меньше и слабее старой. Кость более новая, более тонкая и молодая. Именно это и обнаружили физические антропологи, когда исследовали некоторые найденные скелеты монахов. Здесь, в этой папке, все. Наука не врет. Антропологи оказались озадачены. Их исследования продолжаются. Но мы… мы-то знаем, почему эти монахи исцелились.

Гидеон продолжал недоверчиво смотреть на Глинна. Теперь ему было жаль, что он не согласился на бокал портвейна. Глинн открыл папку, явив свету массу электронных микрофотографий костей.

— Посмотрите сами. Раскопки финансировались шотландским правительством. Но, что самое удивительное, как только они это все обнаружили, исследования свернули, а их результаты скрыли. Это, конечно, не помешало ЭИР. Итак, теперь вы видите, Гидеон, что это никакая не погоня за химерами. Монахи действительно нашли снадобье, лекарство, которое могло заставить слепых прозреть, калек снова начать ходить, а конечности отрастать.

В очередной раз кривой палец постучал по листу бумаги своим длинным ногтем, как у колдуна.

— Это не легенда. Скелеты не лгут.

13

В кабинете царило вязкое молчание, пока взгляд Гидеона блуждал между Глинном и папкой. Руководитель ЭИР выглядел чрезвычайно серьезным — серьезнее некуда! — и, похоже, он полностью отдавал отчет своим словам.

Наконец, Глинн нарушил молчание.

— Может, лучше пообедаете, прежде чем начнем в деталях изучать карту? Предложение здравое, учитывая, что нашим специалистам надо дать хоть немного времени на ее первичное исследование. Но будьте уверены: теперь, когда она у нас в руках, они будут работать в поте лица двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Знаете ли, нашему клиенту просто не терпится заполучить это снадобье.

— И сделать с ним… — протянул Гидеон, прищурившись, — что?

— Он позаботится о том, чтобы из него был синтезирован препарат, который после будет протестирован, изучен и распространен по всему миру.

— И вы доверяете ему? Это лекарство — если оно реально — способно принести миллиарды тому, кто выбросит его на рынок.

— Я могу вас заверить, он не намерен извлекать из этого финансовую выгоду. Он создаст некоммерческую основу для вывода препарата на рынок. Так что… пожалуй, я займусь тем, что закажу вам двоим что-нибудь на ланч.

— Вы к нам не присоединитесь? — удивился Гидеон.

— У меня еще масса дел.

Буквально через пару мгновений Гидеон уже следовал за Глинном по коридору. Некоторое время он молчал, но затем все же нарушил тишину:

— Я должен… кое-что у вас спросить.

Глинн остановился, развернул свое инвалидное кресло лицом к нему и вопрошающе изогнул одну бровь в ожидании дальнейших слов своего собеседника.

— Этот препарат… Я не могу перестать думать о том, может ли он вылечить мою АВМ.

Глинн молча смотрел на Гидеона, и его лицо оставалось совершенно непроницаемым: по нему ничего невозможно было прочесть.

— Я не знаю, — ответил он, печально усмехнувшись. — Точно так же, как не знаю, исцелит ли он меня, — Глинн поднял свою иссохшую руку и смазанным жестом указал на свои ноги и глаз. — Но, похоже, что у вас, как и у меня, имеется глубокая личная мотивация на успех, не так ли?