Затерянный остров (ЛП)

Гидеон снова чувствовал тошноту. Во время гонки с «Горизонтом» он был слишком занят и слишком напуган, чтобы ощущать морскую болезнь, в настоящий момент же он не испытывал ни того, ни другого. Эта ночь с самого начала не задалась и не предвещала ничего хорошего.

— Радар практически целиком зеленый из-за помех от бурного моря, к тому же волны почти такой же высоты, как наша яхта. Они потратят чертову уйму времени, пытаясь обнаружить нас на радаре.

— Ну, если ты так говоришь, тогда ладно.

Судно пробиралось по морю со скоростью десять узлов. За окнами рулевой рубки, заливаемой дождем, ничего не было видно — ни горизонта, ни звезд, ни какой-нибудь другой точки в пространстве, которую можно было бы использовать как ориентир — только непроглядная тьма. Волнение шло сзади, и каждый вспененный гребень толкал нос яхты вниз и стремился развернуть ее корму боком, создавая отвратительное движение, напоминавшее штопор. Эми ни на секунду не прекращала сражаться со штурвалом, чтобы сохранить курс. Картплоттер показывал их как крошечную черную стрелку на белом фоне, удаляющуюся от берега, но вскоре берег исчез, и это одинокое темное пятнышко стало единственным знаком на экране. Гидеон попытался увеличить чувствительность радара, как ранее показывала ему Эми, но в таком море все его усилия оказались напрасными.

Примерно в час ночи внезапно раздался странный звук: какая-то прерывистая вибрация, заставившая вздрогнуть весь корпус судна.

— Твою мать! — в сердцах выругалась Эми, взглянув на приборы. Лодка начала заваливаться на бок, и девушка резко крутанула штурвал в противоположном крену направлении, параллельно уменьшая обороты одного двигателя, и усиливая тягу другого.

Очередная порция рывков, и лодка снова повернулась бортом к волнам. Эми, не прекращая, боролась за контроль, бормоча под нос ругательства, а затем дрожь совсем прекратилась.

— Левый двигатель сдох, — заявила она. — Я спущусь вниз и посмотрю. Возьми штурвал.

— Я? Я не знаю, что делать!

— Слушай и запоминай: не дай лодке повернуться боком. Каждая волна будет пытаться развернуть корму, тебе нужно будет поворачивать штурвал в противоположном направлении, толкая лодку обратно. Но только не переусердствуй.

Она указала на двойные дроссели.

— У нас только один двигатель — правый борт, правый дроссель. Старайся поддерживать двадцать одну сотню оборотов. Тебе может потребоваться увеличить или уменьшить число оборотов в зависимости от того, будешь ли ты подниматься на волну или спускаться к ее подошве. Понятно?

— Не совсем…

Но девушка уже исчезла. Гидеон схватил штурвал, безрезультатно вглядываясь в темноту — он даже не видел волн перед носом. Но тут у него за спиной раздался рычащий звук, и корма начала подниматься, сопровождаемая шипением и треском разорвавшейся мембраны. Его руки как будто примерзли к рулю. Нос яхты наклонился, ухнув вниз, и похоронил себя в море. А потом корму с яростью крутануло в бок.

— Черт!

Он повернул штурвал против хода и толкнул дроссель. Лодка начала выравниваться, а затем резко качнулась в другую сторону, нос поднялся, в то время как корма ушла вниз. Борясь со штурвалом, чтобы исправить ситуацию, Гидеон слышал, как в камбузе бьется посуда. Он повернул в другую сторону, стараясь не переусердствовать с коррекцией, параллельно ослабляя дроссель.

Это была только первая волна. Теперь же весь этот ужасающий процесс начал повторяться снова.

Хуже всего было то, что ему все-таки стало плохо. С трудом справившись с защелкой бокового окна одной рукой, Гидеону удалось открыть его, дождь обрушился внутрь рубки, в то время как Гидеон пытался изо всех сил удержать другой рукой штурвал. Новоявленный капитан спешно высунул голову в окно, и его вырвало. Он едва успел прийти в себя, когда следующий гребень снова швырнул лодку в сторону, и вода накрыла корму и утопила нос. Гидеон крутанул штурвал, и лодка послушно заскользила, но на это раз слишком сильно, и ему пришлось быстро выравнивать ее. Если бы кто-то взглянул на судно со стороны, то увидел бы, что оно, виляя, танцует на больших волнах, словно пьяное.

Гидеон услышал приглушенный крик Эми.

Со следующей волной он справился немного лучше, но ему снова пришлось прерваться, чтобы освободить желудок между валами. Теперь он видел на картеплоттере их пункт назначения, расположенный в десяти морских милях, упорно ползущих к нему. Это было какое-то безумие. Следовало остаться в бухте и переждать, пока шторм минует.

И тут снова случилось нечто. Гидеон услышал заикание в реве единственного оставшегося двигателя — своего рода кашляющий звук. Стрелка тахометра двигателя начала колебаться и падать. Гидеон поддал газа, но это лишь усугубило ситуацию, двигатель заработал с еще большими перебоями. Он быстро снизил обороты, чем, казалось, стабилизировал его. Но показания тахометра упали до пятнадцати сотен — и Гидеон почувствовал, что сила моря стала порабощать их, как только лодка перестала двигаться вперед.