Затерявшиеся во тьме

– Ладно, ладно, мама, мне не нужно повторять дважды. – Я закатила глаза от ее надоедливости. Моя мама всегда хотела, чтобы мы выглядели лучше, чем есть на самом деле. Это раздражало. Ох, меня так много раздражало. Она прославилась в наших кругах как холодная королева, всегда идеально одета, всегда этот надменный вид, даже не смотря на её возраст мужчины всё ещё сворачивали шеи, глядя на нее. Роскошные волосы цвета пшеницы и ярко-зеленые глаза. Я была пылью под ногами по сравнению с красотой матери и своей сестры. Но мне было плевать, плевать до сегодняшнего дня…

Звон бокалов, стук каблуков эхом разносился по дому. Я ненавидела все эти сборища. В буквальном смысле моя кожа начинала чесаться при виде этих людей, что уж говорить, моя кожа частенько зудела от собственной матери.

После того как несколько важных людей из семей пожали руки молодому боссу и что-то тихо говорили, очередь наконец дошла и до нас.

Мои ноги начали тяжелеть, когда мы стали приближаться. Чувство, что с каждым шагом на мои колени ложился груз в несколько футов, ощущался все отчетливей. Возможно, мне было стыдно за прошлую встречу. Я все еще помню его слова и тот вкус сигареты с его губ. После того случая я не спала пару ночей, вспоминая этот инцидент, я снова и снова прокручивала в голове, словно пленку на старой бобине. Кажется, этот вкус еще остался на моих губах.

– Доменико, прими наши соболезнования.

Мой отец пожал руку его высочества, и тот кивнул в ответ. Отец казался искренен в своей печали, хотя внутри его наверняка одолевала радость. Прекрасно выточенная фигура и пронзительный взгляд черных глаз, обрамленных густыми ресницами, посмотрели на меня. Всего на миг, но я ощутила это (что-то) на себе. Какого-то черта? Почему он остановился на мне и, более того, задержался на пару секунд? Я нахмурилась в ответ и бросила вызов ему, не убрав взгляд в пол как остальные девушки. Не спорю, его лицо было достаточно привлекательным для мужчины с такой жизнью. Лицо Доменико не было покрыто шрамами, как у большинства, но готова поспорить, что его тело видело много ранений. Но это еще ни о чем не говорит. С виду он был похож на большого медведя, верхушка пищевой цепи среди сухопутных животных. В воде он, скорей всего, был той самой агрессивной акулой, которая пожирала людей с помощью одного щелчка зубастой челюсти. Аккуратная черная щетина на его выточенном лице еще больше придавала ему опасности и серьёзности. Все это походило на плохое кино. Мне стало смешно на секунду, и мне показалось, что каким-то образом он уловил мое настроение. Его взгляд еще раз скользнул по мне, и я почувствовала, как мои вены заливает огнем. Эм… минутку, давайте перемотаем пленку назад. Я будто снова подхожу к нему, чтобы отдать дань уважения его «утрате», пожимаем два пальца в этот момент. Это так и бывает? Ну, это чувство, что внутри. В книгах написано: когда ты встречаешь того самого, ты словно не можешь сделать и глоток воздуха, по коже быстро-быстро ползут муравьи, а сердце так и хочет выпрыгнуть наружу. Не бойся, говорили они, перед смертью ты увидишь самое важное и дорогое, что было у тебя в жизни. Нет уж! Его лица там не будет.

Доменико Риццо намного старше меня, и такая соплячка, как я, ему не интересна, если только как забавная «зверюшка», учитывая мою любовь к странной одежде и коротким волосам, так что, возможно, так оно и было. Но черт, внизу живота что-то зашевелилось, а дыхание участилось при виде его божественно красивых глаз.

Он поднял одну бровь, словно оценивая меня, а затем перевел взгляд на отца.

– Благодарю, Эрнесто, тебя и твою семью.

– Я всегда рядом, Доменико, ты это знаешь.

– Конечно, – кивнул он.

– Кстати, мы должны кое-что обсудить.

– Я помню, Эрнесто, завтра приходи ко мне, все обсудим.

– Еще раз соболезнуем, – проворковала мама, затем, развернувшись, мы ушли.

По пути к выходу она схватила меня за локоть, останавливая.

– Даже и не думай, что я не заметила, как дерзко ты смотрела на Доменико. Будь вежливей, иначе поползут слухи. Отец убьет тебя!

Боже, она думала о таких вещах даже в такой день.

Высвободившись из ее хватки и не сказав и слова, я двинулась вперед.

Мы вышли на улицу, пахло осенью и свеженадвигающимся дождем. Я втянула воздух в легкие.

– Садитесь в машину, Марта, я сейчас подойду.

Отец сосредоточил взгляд на каком-то странном человеке в черном спортивном костюме, его капюшон был сильно натянут на голову, я не смогла разглядеть его лица. Он стоял в стороне и курил сигарету. Вот бы и мне покурить сейчас, вся эта атмосфера похорон странно действовала на меня. Или это все же был праздник? Мне не было грустно, но тоскливо – это точно.

Мы сели в машину, и я заметила, как отец нервничал, стоя рядом с этим загадочным мужчиной. Это было странно, ведь заставить нервничать такого человека, как мой отец, достаточно непросто.

– Кто это, мама?

Я ткнула пальцем в стекло, указывая туда, где стоял отец.

Хрусть. Я раскусила апельсиновый леденец, который только что положила в рот.

Мама одарила меня недовольным взглядом.