Затянувшийся отпуск с черной кошкой

Степаныч ободряюще похлопал меня по спине и, не оборачиваясь, заспешил к своему дому. Незваные гости не могли долго стоять даже у калитки.

Вот он, дом Марфы. Два пустых окна из-за кустов сирени за невысоким забором внимательно разглядывали меня. Но враждебности, строгости в ответ на мое присутствие, как в прошлый раз, не чувствовалось. Лишь настороженность – как я себя поведу, что буду делать. Вдруг потребуется вмешаться и остановить званого, но незнакомого гостя.

Я собрался с силами, решительно выдохнул и потянул калитку на себя. Жалобно скрипнули петли, калитка давно никем не открывалась, но все же подалась и пропустила меня. Я шагнул в неизвестность.

За лето сирень сильно разрослась, поэтому пришлось осторожно идти вперед по узкой дорожке, отводя и придерживая руками тонкие, переплетающиеся друг с другом веточки. Как бы их не надломить, не причинить боль и сразу, и непоправимо не испортить отношение к себе. Холодок пробегал по спине, но это был не страх, а скорее волнение от предстоящей встречи с неведомым.

Сирень осталась позади, ветки за моей спиной сомкнулись и отрезали меня от внешнего мира. Я оказался на открытом пространстве. К дому вела дорожка, выложенная по краям небольшими камнями и заросшая за лето мягкой травой. Слева и справа от нее благоухали цветы, на удивление, не увядшие за лето. Часть растений, названий которых я не знал, уже, видимо, отцвела, другие, наоборот, были в самую пору цветения. Аромат и разноцветье боролись за первенство. Что лучше, наслаждаться красотой осязаемой или зримой? Кто знает. А можно ли вообще почувствовать и понять гармонию формы, цвета и запаха? Очарование этому месту придавала еще и удивительная композиция цветов друг с другом. Я улыбнулся и стоял так завороженный, не смея двигаться дальше. Создавая этот цветник, Марфа вложила в него свою душу, и наверное, она до сих пор витала здесь. Осторожно ступая, боясь потревожить и нарушить эту красоту, я все же двинулся к дому.

Три ступеньки, невысокое крыльцо, над ним крыша домиком, засов на двери, вместо замка – деревянная палочка. Осторожно достал ее, положил рядом, отодвинул засов и, взявшись за медную ручку, потянул дверь на себя. Она легко открылась, и я, шагнув вперед, оказался в узких сенях. Дверь закрылась, полумрак окружил меня – свет проникал сюда через маленькое оконце на противоположной стене. Но я успел увидеть следующую дверь, ведущую в дом, впереди, слева. Касаясь стены рукой, сделал два шага и остановился, вздрогнув. Из темноты смотрели, не мигая, два глаза, горя желтым огнем. Страх сковал меня, я замер.

«Кто или что могло быть здесь? – пронеслось в голове. – Гость из другого мира, его страж, а может, это сама Марфа? – тут же домыслил я и пожалел обо всем, что сделал. – Зашел в дом, послушался Степаныча, пришел в деревню, вышел из электрички, поехал на ней, почему не улетел, как всегда, на какой-нибудь курорт! Я вообще не могу, не должен быть здесь!» И успел попрощаться со своей загубленной жизнью.

– М-р-р, – раздалось словно мне в ответ, желтые глаза сдвинулись с места, приблизились ко мне, и что-то потерлось о мою ногу.

– Машка! Ты?

– М-р-р, – добавила она и еле заметной черной тенью скользнула к двери в дом, обернувшись, сверкнула мне глазами: «Пошли, открывай».

На лбу у меня выступила испарина, колени задрожали, и на ватных ногах я двинулся вперед: «Ты откуда здесь?». Конечно, она мне не ответила и терпеливо замерла, ожидая, когда можно будет пройти в дом.

В доме, слева от входа, я сел на что-то мягкое и решил передохнуть. Сил не было, но голова, на удивление, была ясной и работала четко.

Как здесь оказалась Машка? Да очень просто. Пролезла через дырку, которые всегда есть в деревенских постройках, даже специально оставлены для животных.

Почему она здесь, что делает? Может, и раньше здесь бывала, привыкла к Марфе, искала ее до сих пор.

Подтверждая мои догадки, Машка по-хозяйски, принюхиваясь, обошла дом, подошла к пустому блюдцу, стоявшему у печки, и жалобно замяукала. Но угостить ее было нечем.

Постепенно я успокоился от пережитого, помогла в этом и Машка, запрыгнувшая мне на колени. Вдвоем все веселее. Только тут я осмотрелся и ахнул про себя.

Дом Марфы был большой, светлый, правда, воздух здесь застоялся, пахло сухим деревом. Надо было бы открыть окна, проветрить, да хозяйничать здесь я считал себя не в праве. Обычный деревенский дом снаружи внутри таким не был и даже казался намного больше.

Стены. Ровно отесанные, отшлифованные, идеально подогнанные бревна выглядели имитацией дерева, как теперь делают интерьер под старину.

Большие окна в три створки давали много света. Правда, на них висели короткие белые занавески на веревочке, как у всех здесь, но на деревянных круглых гардинах, от потолка до пола, висели и темные тяжелые шторы, собранные на уровне нижнего края окна такими же лентами, подвешенными за металлические кольца к декоративным крючкам на стенах. Это уж было совсем из другого мира.

Большая печь не побелена, а отделана светлыми однотонными изразцами, явно не современного производства.