Затянувшийся отпуск с черной кошкой

Белый матовый потолок выглядел идеально ровно по непонятной для меня технологии.

Пол деревянный. Но это не просто ошлифованные добела доски. Он, скорее, собран из штучных длинных паркетин, идеально подогнанных друг к другу. Нигде не видно ни щелочки. Пол добавлял ощущение незыблемости и прочности, и так исходящее от дома.

Мебель. Не берусь судить, из какого дерева сделана, но она завораживала своей основательностью и изяществом одновременно. Темный цвет только добавлял благородства. И какая мебель: большой буфет поблескивал дверцами с гранеными стеклами, такая же горка для посуды со стеклянными полками, круглый стол с изогнутыми ножками, вокруг него изящные легкие стулья, вдруг остановившиеся в быстром беге.

А сижу я, оказывается, на диване. Подо мной мягкий красный бархат, по ворсистой поверхности которого приятно провести рукой. Невольно я откинулся назад и уперся в такую же спинку, украшенную резной полкой и фигурным зеркалом.

Напольные часы у окна в углу комнаты. За дверцей со вставками из стекла виднелись массивные гири на цепях. Гири выбрали весь свой ход, часы остановились. Стрелки на циферблате показывали один час двадцать пять минут.

Откуда здесь все это?

И где здесь?

А где вообще я?

Тишина. Звон в ушах. Под моей рукой теплое мягкое тельце Машки, сердце стучит: «М-р-р». И больше ничего. Покойно и хорошо. Я на секунду прикрыл глаза, просто моргнул.

Сумерки. В комнате длинные тени. Я в том же месте.

Но что произошло? Время. За секунду, пока я прикрыл глаза, пронеслось несколько часов.

Возможно ли такое?

Все та же тишина, даже безмолвие. Только сердце Машки стучит под моей рукой.

Да меня наверняка потеряли! Степаныч волнуется, надо быстрее идти обратно, а я еще не сделал того, ради чего пришел сюда.

Где же полочка с иконами?

Я подвинул Машку с колен и встал. В этой комнате полки с иконой Спасителя не было. Дверцы буфета приоткрыты, виднеется только одна чашка с рисунком из тонкого фарфора, расколотая пополам. В горке на стеклянной полочке столовая тарелка, тоже из фарфора, кажется, просвечивающего насквозь в лучах заходящего солнца. Край тарелки отбит. Все, что осталось от старинных сервизов. В выдвинутых ящиках буфета несколько обычных ложек и вилок из нержавейки, сломанный нож, остатки столовых приборов.

В следующей комнате спальня Марфы. Слева в углу стоял большой трехстворчатый шифоньер. Дверцы приоткрыты. На полках перевернутое белье, на вешалках верхняя одежда, мужская и женская, такой мне видеть не приходилось, разве в старых фильмах. Некоторые вешалки пустые. Рядом с шифоньером комод, здесь тоже все перевернуто. У окна низенький столик с банкеткой, перед столиком на стене большое зеркало в металлической раме с подсвечниками по бокам и оплывшими огарками свечей. На столике пустые баночки, декоративные коробочки, шкатулка, везде пусто.

Вплотную к печи стояла кровать, застеленная белым покрывалом, на нем отпечатался след лежавшего здесь тела Марфы. Я дотронулся до него, и мне показалось, что от этого места исходит тепло, светлое и доброе. И вдруг я уловил Марфу, она была здесь, но не в каком-то одном месте, а везде, заполняла собой пространство внутри дома. Пришла она сюда сейчас и наблюдала за мной.

Вот и полка в углу, чуть выше моей головы. Иконы Спасителя, как в видении, не было.

Наследники основательно похозяйничали в доме. Все, что посчитали ценным и смогли забрать, увезли. Мебель оставили, неподъемная. А может, она была им и не нужна.

На полке лежало свернутое полотенце, стояла лампадка из красного стекла с остатками масла. Убрав лампадку, я провел по полотенцу рукой и наткнулся на две обгоревшие свечи, лежащие у дальнего края, у стены. Больше ничего не было.

Все же я еще раз, скорее для очистки совести, зачем-то Марфа меня сюда отправила, да и сейчас наблюдала за мной, медленно ощупал полочку. Ничего. На меня опять навалилось гнетущее чувство тяжести. Я понял, уходить нельзя, надо искать дальше. Принес из кухни табуретку, встал на нее, аккуратно убрал свечи, полотенце, мысленно извиняясь перед Марфой. Почувствовал, ей дороги эти предметы, но она доверилась, поверила мне.

Полка была сделана из толстой широкой доски, и между ней и стеной сверху имелась узкая щель, снизу полка примыкала к стене вплотную. Свет в этот темный угол не проникал, и я внимательно рукой начал исследовать эту щель. В самом углу пальцы наткнулись на какую-то неровность. Я нашел на кухне спички, зажег лампадку и поставил ее на полку. В свете маленького огонька что-то блеснуло. Воспользовавшись обломком ножа из буфета, я из щели осторожно достал металлический крестик. Сразу пришло облегчение. Вот зачем меня посылала Марфа, нашел! Крестик был тяжелым, что нельзя было предположить по его размерам. Повинуясь непонятному чувству, я поднес его к губам и поцеловал, прежде чем убрать в карман. Аккуратно вернул на место полотенце, свечи, погашенную лампадку.

Ощущение присутствия Марфы пропало, она ушла отсюда навсегда, я остался в доме один, с Машкой.