Заткнись и поцелуй меня

– Рамон, я же велел держаться подальше от моей женщины! – поддразнил откуда-то из-за спины голос Ская.

Шала обернулась к новоприбывшим, и ее взгляд, миновав Лукаса, тут же приклеился к Скаю. Черт, опять то же самое. Всякий раз, стоило его увидеть – даже когда они расставались всего на пару часов, – Шала чувствовала, как ее сердце буквально тает от любви. Скай Гомес ворвался в ее жизнь и все изменил, и каждую из этих перемен она тоже обожала. Больше не одиночка, окруженная семьей и друзьями… ну и не забываем про поджатые пальцы ног и удары кроватью о стенку.

– А я тебе ответил, что пока она не замужем – все по-честному, – возразил Рамон. – Лучше поторопись, а то я сам ее захомутаю.

– Не советую с ним связываться, – предупредил наглеца Лукас и подошел к Шале для объятий. – Просто обнимая эту женщину, я уже рискую жизнью.

– Еще как! – подтвердил Скай и прогнал Рамона, чтобы сесть рядом с Шалой.

Но еще даже не опустился на стул, а уже наклонялся и целовал ее.

– Я скучал, – прошептал Скай, когда их губы разъединились.

Рамон перебрался на другое место, а спустя пять минут все уже сделали заказ и, потягивая кофе и смеясь, обсуждали желание Шалы повесить в бывшей холостяцкой берлоге Ская кружевные занавески.

– Сдавайся, – посоветовал другу Лукас. – Ты исполнишь все, что она попросит, и знаешь об этом. Тебе крышка. Так же, как и твоему старику.

– Ты б так не веселился, – заметил Рэдфут. – Твое время грядет.

– Брехня! – Лукас нахмурился. – На сей раз ваши видения ошиблись.

– Я тоже так говорил, – пробормотал Скай, за что схлопотал тычок локтем от Шалы.

– Не хочется портить настроение, – вдруг начал Рэдфут, – но есть ли какие новости о бульдоге и предстоящем судебном процессе?

Лукас глотнул кофе.

– Хороший сенатор клянется, будто смерть была несчастным случаем, но сомневаюсь, что окружной прокурор на это купится. Судя по доказательствам, найденным в сейфе девушки, она пыталась шантажировать сенатора, а тот, когда узнал, вышел из себя. Фалькнер – тот, кто нанимал Коннерса – поет аки птичка, надеясь получить сделку повыгоднее. Он утверждает, мол, поначалу Коннерсу приказали просто достать камеру и компьютер Шалы, а когда сенатор принес плохие новости, они пытались связаться с наемником и велеть… – Лукас помедлил, -…закончить работу. Но так и не дозвонились. Коннерс сам к ним явился, сказав, что кто-то в городе его узнал, потому ему-де надо решить эту проблемку и соскочить. Он не отказался выполнить заказ, но хотел, чтобы сначала все немного поутихло.

– Значит, Чарли и правда знал Коннерса? – спросил Рэдфут.

– По словам Фалькнера, да, Чарли узнал сокамерника брата, а когда заметил, что тот тоже следит за Шалой, подошел пообщаться.

– Что стало большой ошибкой, – резюмировал Скай, который уже слышал всю историю, пока они с другом разгружали вещи. – Но…

– Эй, – прервала Вероника, – вон Мария и Мэтт. Будьте милыми.

Скай наклонился к Шале:

– А еще неизвестно?…

– Нет, – прошептала она. – Кажется, они только от врача.

– Привет, – поздоровалась Мария, когда они с Мэттом подошли к столу.

Рамон тут же подскочил, подтаскивая еще стулья, чтобы все могли усесться. Мария явно плакала. Сердце Шалы болезненно сжалось.

Все устроились, и повисло зловещее молчание.

– Ребята, хотите кофе? Или, может, что-нибудь еще закажете? – спросила Понча, подлетев к затихшему столику. – Заказ остальных вот-вот будет готов.

– Мне только кофе без кофеина, – сказала Мария.

– Если вы еще подаете завтрак, то мне омлет с ветчиной и сыром, – добавил Мэтт. – И кофе.

Понча ушла, и все вновь умолкли.

– Это глупо, – заметил Рэдфут, разглядывая дочь. – Может, уже просто скажешь всем, что?…

Вероника ткнула его в бок.

– Это глупо, – влез Скай. – Она собирается сказать…

Теперь уже Шала вонзила локоть в любимого, но, видимо, перестаралась, потому что он аж крякнул.

Лукас повернулся к Рамону и усмехнулся:

– Теперь понимаешь, почему серьезные отношения с женщиной опасны для здоровья?

Вдруг Мэтт улыбнулся:

– Можно я им скажу?

В груди Шалы начала расцветать надежда. Неужели в глазах подруги стоят слезы счастья?

– Незачем, – отмахнулся Рэдфут. – Док уверил, что вы сможете иметь ребенка, так ведь? – И прикрылся рукой в ожидании очередного удара от Вероники.

– Нет, – покачала головой Мария. – Он не это сказал.

Затем посмотрела на Мэтта и кивнула.

– Завтрак, – возвестила Понча и водрузила перед Рамоном тарелку с яичницей-болтуньей.

Мария увидела яйца, застонала и, зажав рот рукой, ринулась в уборную.

– Что с ней? – спросил Рэдфут, переводя взгляд с убегающей дочери на Мэтта.

– О, я уверена, что с ней все прекрасно, – улыбнулась Вероника.

Шала изучала лицо Мэтта – одновременно восторженное и встревоженное состоянием Марии – и вдруг все поняла.

Мэтт бросился было вслед за невестой, но обернулся:

– Готово. – Он победно вскинул кулак. – Может, мои танцевальные навыки и не удовлетворили одного старика, но кое в чем я весьма хорош! В производстве младенцев.

Испустив торжественный вопль, он побежал к дамскому туалету.