Заткнись и поцелуй меня

Скай провел ладонями вверх и вниз по своим обтянутым джинсами бедрам.

– Ты же понимаешь, что если кто-то и преступил сегодня закон, то это ты. Нарушение границ частной собственности и…

– Я пришла вернуть свою собственность…

Голос на линии, заставил ее замолчать:

– Служба спасения Совершенства, – произнесла женщина. Сочетание слов казалось диким, и пока Шала собиралась с мыслями, голос продолжил: – Миссис Каллан, если это снова вы, повторяю: отсутствие «твинки» – не чрезвычайная ситуация! Подождите, это не ваш…

– Нет, – сумела вставить Шала. – Мне нужна патрульная машина прямо сейчас. Кое-кто украл мою камеру. Я сейчас нахожусь в доме вора, и он все еще отказывается вернуть мою вещь.

– О боже! – воскликнула женщина, будто никогда прежде не сталкивалась со звонками в службу спасения. – Постойте, дайте мне минутку. Сначала я должна убедиться, что это действительно чрезвычайная ситуация. Это действительно чрезвычайная ситуация? – спросила она. – Девять-один-один чрезвычайная ситуация?

– Да! Он украл мою камеру и отказывается ее вернуть. И он… он заставляет меня нервничать, если вы понимаете, о чем я.

– Как он заставляет вас нервничать? – поинтересовалась оператор скорее с любопытством, чем обеспокоенно.

– Как будто он мог бы… попытаться кое-что сделать…

Глаза Гомеса расширились, словно он обвинял ее во лжи.

– О боже! – снова воскликнула женщина.

Ну, это не совсем уж откровенное вранье. Шала получила от него множество намеков, и ни один из них не был приличным. Фактически, каждую секунду от Ская исходили все более и более тревожные сигналы.

«Или все более заманчивые», – прошептал голос в ее голове.

О черт, полицейским и правда стоит поспешить.

– Хорошо, – произнесла оператор на другом конце линии. – Я свяжусь с шефом. Но только если вы действительно считаете, что это чрезвычайная ситуация. Он не любит, когда его беспокоят в выходные.

– Это чрезвычайная ситуация! – рявкнула Шала.

– Ладно, вы можете не отсоединяться? Я дозвонюсь до него и передам вашу информацию.

– Хорошо.

Шала взглянула на мистера Гомеса, желая одарить его победной улыбкой, но тот взял газету, делая вид, что нисколько не заинтересован. Черт бы его побрал за подобную невозмутимость. Черт бы его побрал за то, что заставляет Шалу чувствовать себя… живой. По крайней мере, в сексуальном плане. Она не хотела чувствовать себя живой. Эти туманные женские ощущения когда-то заставили ее сказать «Я согласна», и в итоге все закончилось тем, что ее сердце будто истоптали туфлями на шпильках, избили ножом для колки льда, а напоследок отдали детенышу крокодила в качестве зуботочилки.

Хижину наполнил звонок. Отбросив газету, вор потянулся, взял с журнального столика телефон и, встретившись взглядом с Шалой, ответил глубоким страстным голосом:

– Шеф Гомес.

А затем еще имел наглость улыбнуться и подмигнуть.

Глава 3

Наивные голубые глаза Шалы Уинтерс наполнились потрясением, и Скай не мог не насладиться этим зрелищем, так же, как не мог не наслаждаться, просто глядя на нее. Кроме того, что дамочка была чуть ниже среднего роста, больше ничего в ней не было средним. Большая грудь, тонкая талия и достаточно длинные ноги, которые подчеркивала короткая обтягивающая юбка из мягкой джинсовой ткани. А за шанс запустить пальцы в эти легкие светлые волосы можно и заплатить. И вдобавок ко всему мисс Уинтерс обладала лицом ангела.

Вот только это лицо не одурачило Ская. Ангелы не смотрят на мужчин так, как она смотрела на него на пау-вау. Скай еще поверил бы, что она не имеет отношения к тем двум девицам, но Шала не могла отрицать жаркий взгляд, которым одаривала его во время выступления.

– Скай? У нас проблема. Какая-то женщина позвонила по девять-один-один. Она все еще на линии, но… – Звонила Марта, оператор службы спасения ночью, а днем – секретарь шефа полиции. Марта отлично делала две вещи: заботилась о своем «Кадиллаке» и болтала.

И пока она тараторила, Скай наблюдал за гостьей. Она не шевелилась. И он уж начал сомневаться, дышит ли она.

В обычное время шеф Гомес не возражал бы, чтобы его откровенно разглядывал кто-то вроде Шалы, но нынешний вечер стал ярким примером того, почему старейшины его племени так не хотели приглашать зрителей в свой закрытый мир. Посторонние брали что-то культурно значимое и превращали в банальный цирк. И эта женщина – одна из зевак. Предполагалось, что она окажется другой. Предполагалось, что она здесь, дабы предотвратить подобные вещи. И, черт возьми, именно Скай уговорил старейшин дать ей шанс.

Конечно, это случилось до того, как Рэдфут сообщил, что получил вакои – священное слово – ниспосланный духом сон, предсказавший соединение двух родственных душ. Скай честно винил не столько своего приемного отца, сколько чили, которое тот съел перед сном. Однако Рэдфут начал свои бесконечные разговоры, мол, Шала Уинтерс – вторая половинка Ская. И поскольку спорить с Рэдфутом бесполезно, единственный способ не дать этому бреду о видениях выйти из-под контроля – держаться от чужачки подальше.