Заткнись и улыбнись!

Это был один из самых лучших вечеров в моей жизни. Мы веселились, жарили на костре зефир и дружно подпевали тому, кто следующим брал в руки гитару, которую принес Этьен. После признания Эйдена я ощущала себя реактивным двигателем. От усталости не осталось ни следа. Меня переполняло слишком много эмоций. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которой неожиданно подарили щенка на Рождество. Мне точно так же хотелось смеяться и плакать одновременно, и я совершенно не знала, что делать с этим внезапно свалившимся на меня счастьем.

Наша любовь вышла за рамки сценария, и теперь мне стали недоступны спойлеры.  Я уже не смогу перевернуть страницу и прочитать, что будет дальше. У наших отношений сменился режиссер. Им стала сама судьба, а она, как известно, бывает той еще сукой.

– Он весь вечер не сводит с тебя глаз, – шепнула я Зои, показывая глазами на Этьена.

Он сидел напротив нас, между Чаком и Эйденом, и крутил над костром палку с наколотой на нее сосиской. Все остальные уже разошлись по палаткам.

– Думаешь?

Я кивнула, сжимая поджаренный маршмеллоу между двумя половинками крекера. Дождавшись, когда шоколад, который я положила под горячую зефирку, немного растает, я откусила кусочек. М-м-м… идеально. Я слизала несколько капель растаявшего шоколада со своей ладони и покраснела, когда заметила, что за моими действиями наблюдает Эйден. В свете костра его блестящие русые волосы выглядели темнее, а синие глаза – ярче.

– Осталась всего одна свободная палатка, – мое внимание привлек растерянный голос Зои.

– Чак будет спать в палатке Анны, а Эйден растянул для нас гамак. Смекаешь, кто остается? – я поиграла бровями.

– Ни за что, – Зои наморщила веснушчатый нос. – Мы не какие-нибудь отвязные студенты на фратернити-вечеринке, чтобы после трехминутного флирта прыгать в одну кровать. Знаешь, чем это обычно заканчивается?

– ЗППП?

Она рассмеялась.

– Ну и этим тоже.

– Черт, пива больше нет, – с грустью пробормотал Чак, застегивая молнию на сумке-холодильнике. – Значит, я тоже сваливаю.

Следом за ним встал Эйден и протянул мне руку.

– Зои, ты еще немного посидишь со мной? – спросил Этьен.

– Почему бы и нет, – кокетливо ответила она.

Я подмигнула ей, поднимаясь с бревна, и последовала за Эйденом.

– Ты когда-нибудь спала в гамаке? – поинтересовался Эйден, проверяя крепежные веревки.

– Нет, – осторожно ответила я. – А что, есть какие-то правила?

– Единственное правило – ты должна спать сверху на мне, а об остальном я сам позабочусь.

– Размечтался!

Он поставил на землю светодиодный кемпинговый фонарь, который ярко освещал все вокруг, и вытащил из сумки синее флисовое одеяло.

– Предпочитаешь быть снизу? – усмехнулся Бакли, обжигая меня многозначительным взглядом.

– Предпочитаю быть сбоку.

– Сбоку мы тоже попробуем, но не сегодня.

Щепотка хрипотцы в его тоне – и кокетливая болтовня моментально перетекла во что-то более откровенное.

– Иди сюда.

Он нажал на выключатель, фонарь погас, и мы погрузились во тьму. Тусклого света молодой луны хватило лишь на то, чтобы я могла увидеть очертания нашего гамака и стоящего рядом с ним Эйдена.

Каждый шаг в его сторону отдавался громким стуком моего сердца. Как только я оказалась рядом, он притянул меня к себе и поцеловал. Нежное давление его рта сразу вскружило мне голову. Мои руки скользнули под его футболку и принялись исследовать каждый участок мускулистой спины.

– Полегче, Хейли, – он слегка отстранился и убрал мои руки. – Черт, я ведь не железный… Если ты продолжишь в том же духе, я не смогу сдержаться.

Меня накрыло волной смущения, но я понимала, что Эйден был прав. Заняться любовью на природе, посреди сосен и нескольких десятков людей – не лучший вариант получения путевки во взрослую жизнь.

– Я могу переночевать в палатке Зои, – предложила я, пытаясь разглядеть в темноте выражение его лица.

– Ты будешь спать здесь. Со мной, – сказал он тоном, не терпящим возражений.

Его руки обхватили мои бедра, и он поднял меня с такой легкостью, словно я была соткана из воздуха. Эйден обернул меня одеялом, мои ноги обвили его талию, и он, вместе со мной, сначала сел в гамак, а затем лег. Я предприняла попытку сползти с его груди, чтобы устроиться рядом, но цепкие объятия не позволили мне сдвинуться ни на дюйм.

– Окей, здоровяк. Имей в виду, когда я засну, то стану еще тяжелее.

Грудь Бакли задрожала от смеха.

– Что это за странная теория?

– Я прочитала в одном журнале, что люди тяжелеют, когда засыпают.

– Уверена, что речь шла не о ве?ках?

– Ха-ха, очень смешно. Я могу лечь на спину?

– Только осторожнее.

Я медленно перевернулась, расправляя одеяло, и лапы Эйдена тут же приземлились мне на живот. Улыбнувшись, я положила свои руки поверх его рук. Лежать на каменной груди было не очень удобно, но лучше я проглочу свой собственный язык, чем пожалуюсь на это.