Затмение

– Выходя замуж, ведуньи порой теряют свой дар и становятся обычными женщинами, – рассказывала Локша, задумчиво глядя на Кирью. – Но мнится мне, это не про тебя. Ты еще до рождения была предназначена для иного и теперь станешь только сильнее, много сильнее! Но впредь в такие дни будь особенно осторожна! Уронишь кровь на землю, а нежить тут же и примет ее как подношение. Если злые духи начнут тебе являться – сразу меня зови…

Кирья тут же вспомнила про огненных змеек, что вылезли из травы и стали ей послушны. И куда их послала, тоже вспомнила.

А вспомнив, решила Локше ничего не говорить.

Глава 9. Схватка у керемети

Вергиз пришел к исходу другого дня. Высокая Локша вдруг, ни с того ни с сего, вздрогнула, будто ее стегнули по спине, и стала озираться по сторонам, прислушиваясь.

– Прознал, стало быть, старый упырь, – прошипела она. – Идемте!

Локша громко окликнула нескольких молодых добродей, которые развешивали на балках в овине пучки собранных на вечерней росе трав.

– К нам явился незваный гость. Если начнет что-то недоброе делать, вставайте вкруг меня и давайте подмогу.

Воспитанницы жрицы Видяны невольно переглянулись между собой. Прежде подобных гостей в керемети не водилось, и уж подавно таких предупреждений им Высокая Локша не делала. На всякий случай касаясь пальцами медных и костяных оберегов, они последовали за старшей добродеей, опасаясь спросить, что ее так встревожило.

Высокая Локша шла к берегу, не оглядываясь, уверенная, что молодые жрицы следуют за ней. Кирья увязалась следом, хоть ее и не звали. Более того, выходя из овина, Локша отстранила ее ладонью – не взглянув, будто дверь открыла. «Что же там стряслось-то?» – тихо и незаметно следуя за добродеями, гадала Кирья.

Между тем Локша остановилась у самой кромки воды. По ту сторону реки, на самом конце длинного песчаного мыса, хмуро опустив голову, стоял Вергиз. Волчья стая черными тенями окружала его, делая старика неуловимо похожим на одного из них, обернувшегося человеком.

– Зачем внука моего забрала? – без приветствия и доброго слова рыкнул Вергиз, поднимая глаза на старшую добродею. – Отдавай обратно!

– Уж не указывать ли мне ты сюда пришел, старый хрыч? – высокомерно осведомилась Локша.

– Я-то, может, и стар, да из ума порой не по старости выживают. Ты вот тому пример. Я, лебедушка, не спорить с тобой пришел. Верни Мазайку, на том и разойдемся.

– Ишь ты, волчий пастух мне приказывать будет, – хмыкнула добродея. – До сивых волос дожил, а ума не нажил. Ступай отсюда, покуда цел! А то ведь смотри рассержусь… – Она поглядела на волков – от вечерних теней они отличались разве только горящими зелеными глазами – и добавила: – И твои звери тебе здесь ничем не помогут.

– Проверим? – спросил Вергиз, вступая в воду.

То ли он желал переплыть протоку, то ли перейти как посуху, а может, надеялся на брод, Кирья не узнала. Вода между мысом и островом пошла кругами, громко всплеснула, забугрилась – и вдруг девочка ясно увидела, как в закатном луче мелькнула бурая гребенчатая спина неведомого зверя.

Вергиз резко отпрянул назад. Волки как один вскочили, вздыбились и зарычали. Стоявшие на берегу добродеи, не сговариваясь, залились радостным хохотом.

– И не защитят, – довольно усмехаясь, проговорила Локша. – Твоя сила – в лесу, моя – в воде.

– Ах ты, рыбина пересушенная! Ящера из-за Кромки привадила!

Вергиз нахмурился и сжал кулаки.

«Ящер? – про себя повторила Кирья, не отрывая взгляда от взбаламученной воды. – Так вот кто Мазайку унес!»

– Чьей кровью его кормишь, добродея? – Вергиз выглядел не на шутку разгневанным. – Смотри отвернется от тебя Видяна!

– Почему мне речной зверь служит, тебя не касается, – не смущаясь, отозвалась Локша. – Ступай-ка отсюда, старый, покуда цел!

Старик с недоброй ухмылкой поглядел на добродею.

– Таких чудищ, как твое, – проговорил он, – у меня полная сумка. Еще для одного уголок найдется.

– Лучше отошел бы от реки, пока ноги не откусили!

– Знаю, откуда они лезут… Знаю, кто их посылает… До нее бы добраться…

– Куда уж тебе! – В голосе Локши послышалось странное торжество. – Кому гибель удачей обратилась, а кто за нее до скончания жизни платить будет. И теперь не только он! Сиди в своем дупле, старый филин. А о внуке забудь – он теперь не твой…

Кирья слушала их перепалку с недоумением. Ей были не понятны ни намеки Локши, ни ее злобная радость. Что ей до Мазайкиного деда? Кто и за что должен платить? Старые счеты? Однако ясно одно – если кто-то о ящере что-то знает, кроме верховной жрицы, то это дед Вергиз.

– Ах вот оно что, – тихо сказал Вергиз. – До меня не добрались, решили забрать Мазайку? Ну ладно же…

Он наклонил голову и вдруг запел, по-старчески устало прикрыв глаза.

Впрочем, то была не песня. Кирье показалось, что он тянет один звук. А потом вдруг и звук этот исчез… Вергиз будто стоял, открывая рот, а воздух наполнялся пронизывающим до костей визгливым гулом. Кирья и сказать не могла, что это за звук такой!

Вода в реке снова всплеснула. Из-за спины Локши послышались испуганные возгласы молодых жриц.