Затмение

— База, замечены объекты — девять: четыре звена по два истребителя плюс что-то вроде десантного модуля чуть выше группы. Высота две тысячи километров… полторы… База, вступаем в бой…

— Уничтожьте модуль! Не дайте им прорваться к поверхности! — крикнул Миронов, подбегая к открытому проёму в наэлектризованном заборе вокпуг базы.

Показал часовому высветившуюся на чёрной перчатке голограмму идентификатора и вслед за очередным отделением солдат покинул место дислокации федерального воинского контингента.

— Значит так! — приказал он по общему каналу связи. — Двигаемся вниз по склону, через двести метров разделяемся по отделениям и уходим в разных направлениях на два-три километра от базы. Обо всех передвижениях докладывать мне. Действовать исключительно по моему приказу. Отделение номер семь, — обратился он к десятку бойцов впереди согласно обозначениям на визире шлема, — под моё командование. Прямо, бегом марш!

Миронов догнал солдат и вместе с ними понёсся вниз по пологому склону, стремясь скорее оказаться под прикрытием леса. А в это время переключил микрофон на голосовое управление компьютером шлема и вывел в угол экрана-щитка картинку, создаваемую компьютером станции слежения, оставшейся на территории базы в одной из крайних палаток.

Он видел на изображении, как маневрируют истребители двух противоборствующих сторон. Как, закладывая немыслимые виражи, они выпускают по противнику самонаводящиеся снаряды. Как эти снаряды отклоняются комплексами квантово-электронной борьбы или попадают в кораблики, заставляя те взрываться и пропадать с картинки.

И со сжимающимся сердцем подполковник видел, как постепенно тает его эскадрилья, а вражеские силы продвигаются всё ближе к планете. Судя по масштабу сбоку от изображения, бой сейчас вёлся всего в паре сотен километров над Сталкеррой.

Оставались всего три истребителя Федерации и шесть — мятежников плюс невредимый десантный модуль. Внезапно один из федеральных корабликов круто изменил свою траекторию, как будто отклонённый чем-то в сторону поверхности планеты, и в тот же момент был уничтожен снарядом с небольшим зарядом антиматерии. «Аномалия… — подумал Миронов. — Всё эта чёртова аномалия! Не будь её, возможно, и не упал бы „Би-202“ на деревню! Да и „двадцать второй“, наверное, мог бы спастись!..»

Неожиданно вражеские звенья рванулись вниз и общим залпом испепелили две последние федеральные машины. А затем продолжили пикирование к поверхности Сталкерры.

А у Миронова в это время в ушах звенели воображённые им последние крики пилотов.

«Это конец, — подумал он. — Эскадрилья уничтожена, теперь им ничего не стоит разбомбить базу, лагерь, деревню… А десант — это для зачистки от тех, кто выживет. Но мы дадим им отпор и постараемся дождаться помощи. Жаль только, что крейсер мы поддержать не сможем… Короче, будем смотреть по ситуации. Главное, чтобы ретранслятор не грохнули…»

Весь персонал базы успел добраться до леса и рассредоточиться по отделениям в бесконечном лабиринте голых стволов и веток, когда сзади раздались взрывы, приглушённые защитой шлемов.

Мятежники уничтожили базу Федерации.

Картинка со станции слежения исчезла, — потому что не было уже никакой станции слежения.

«Пусть вакуум вам будет пухом, — подумал Миронов о погибших пилотах. — Мы отомстим за вас».

Взрывы сзади не прекратились, а, наоборот, приближались. Похоже, мятежники поняли, что персонал базы может скрываться в лесах, и решили побомбить окрестности.

— Всем лечь на землю! — приказал подполковник и первым подал пример. — Сейчас тут будет…

Последние слова его потонули в грохоте взрывов, сотрясающих склон невысокой горы, где сейчас находился воинский контингент Сталкерры.

«Только бы пронесло… — повторял про себя Миронов, невольно вслушиваясь в оглушительный шум вокруг, который не могла заглушить даже защита шлема. — Только бы… Без меня никому здесь не выжить. Я должен остаться в живых и начать ответные боевые действия. Я должен спасти Сталкерру».

Бомбили примерно полминуты. За это время подполковник успел раз тридцать мысленно пережить собственную смерть и столько же раз порадоваться своей удаче.

Затем сверху прокатился громкий рокот пролетающих на бреющем истребителей — и исчез вдали по направлению к деревне и лагерю экологов.

И всё стихло.

Ощущая слабый звон в ушах, Миронов поднялся на ноги и огляделся.

Со снега там и сям вставали солдаты и офицеры, поднимали оружие, собирались по подразделениям. Кое-где они так и оставались лежать, а где-то и вставать было уже некому.