Затмение

Глядя на Рейчел, Сирена произнесла со значением:

– Она ведь очень славная девочка, правда?

Поняв, куда клонит подруга, Рейчел мгновенно вскочила на ноги и, встав рядом с Ройолем, возбужденно заговорила:

– Она у нас просто чудо! Такая спокойная, спит всю ночь напролет. Мне будет не хватать моей маленькой Лавдэй.

Услышав это имя, Ройоль встрепенулся и взглянул на Сирену. Та затаила дыхание, сердце ее колотилось, словно пойманная в сеть птица.

– Лавдэй – отличное имя. Жаль, что нельзя его оставить.

Малышка, словно в ответ, сморщила личико, натужилась, покраснев как рак, и издала довольно резкий звук. В комнате запахло кислым. Ройоль рассмеялся.

– Есть такая примета, Ройоль, – захохотала Рейчел. – Если ребенок оконфузился у тебя на руках – это к счастью.

Отстранив от себя девочку, Ройоль сморщил нос, и Рейчел забрала у него малышку.

– Ну-с, мисс, пора сменить пеленки. Не можем же мы оставаться в таком виде при папочке.

Вынося малютку из комнаты, Рейчел продолжала ворковать с ней.

– Сядь, Ройоль, я хочу кое-что сказать тебе. – Сирена рассеянно глядела поверх его плеча.

Они сели рядом на диване. Сирена сложила на коленях дрожащие руки.

– Я уже говорила тебе по телефону, что собираюсь положить на твое имя значительную сумму. – Ройоль открыл было рот, но Сирена жестом остановила его. – Пожалуйста, не перебивай. Взамен я хочу лишь одно – поклянись, что никогда не скажешь нашей дочери, кто ее настоящая мать. Пусть тайна ее рождения уйдет вместе с тобой в могилу. Дай мне слово, Ройоль.

– Прежде, чем дам слово, я хочу, чтобы ты знала: все деньги будут потрачены на Люну, на ее образование и прочие потребности, которые я сам не смог бы ей предоставить.

Она отмахнулась, приняв его слова как само собой разумеющееся, и еще более страстно повторила прежнее условие.

– Но ты должен поклясться Люной, – незнакомое имя странно отозвалось в ее ушах, – что никогда не откроешь ей нашей тайны. Поклянись! Мне необходимо это слышать. А потом я уйду навсегда из твоей жизни.

Ройоль, вздохнув, прикрыл глаза.

– Не вини меня, Сирена, в том, что произошло. Мы провели вместе прекрасный день, и я его никогда не забуду. Представляю, через что тебе пришлось пройти, мне очень жаль, но…

– Ничего ты не представляешь, – зловещим шепотом произнесла Сирена, но, опомнившись, произнесла более спокойно: – Этого ты никогда не узнаешь. – Подняв на него свои ярко-синие глаза, она напомнила: – Так я жду твоего ответа.

Твердо встретив ее настойчивый взгляд, Ройоль спокойно сказал:

– Боюсь, ты можешь пожалеть о принятом решении, Сирена. Кто знает, что готовит нам судьба. Вдруг когда-нибудь ты захочешь ее увидеть.

– Неужели ты не понимаешь, Ройоль? Мне приходится расстаться со своей дочерью. Разве можешь ты знать, что я при этом чувствую?

В ее голосе слышалась такая боль, что Ройоль не захотел ничего больше прибавлять к ее страданиям.

– Хорошо, клянусь… Девочка никогда не узнает, кто ее настоящая мать. Я сохраню тайну. Обещаю тебе, Сирена.

Она издала вздох облегчения.

– Спасибо, Ройоль. Я знаю тебя. Слово такого человека нерушимо. Теперь я могу спокойно уйти.

Они встали, продолжая смотреть друг другу в глаза.

– Попрощайся за меня с Рейчел. Скажи, что я скоро позвоню. – Сирена с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Все утро она боролась с подступающими слезами и сейчас часто заморгала. – Помнишь, что я сказала тебе в аэропорту Кена Джонса?

– Ты много чего говорила.

– Что мы обязательно увидимся. Так вот. Теперь я так же твердо убеждена, что никогда больше не увижу тебя. Прощай, Ройоль. Береги себя и еще больше – Лавдэй.

Он собирался заверить ее в том, что сделает все возможное, но она уже выбежала из комнаты. Ему пришлось крикнуть ей вслед:

– Прощай, леди Сирена.

Спустя несколько часов, получив необходимые инструкции по части смены пеленок и кормления из бутылочки, Ройоль Фергюссон покинул дом Рейчел. Он увез с собой все вещи, принадлежавшие Лавдэй. В доме не осталось никаких ее следов, словно малютка и не была здесь. Рейчел выполнила волю Сирены, и это было для нее главным.

И все же вечером, перед тем, как лечь, она с сожалением оглядела свою комнату, задержав взгляд на том месте, где стояла детская кроватка. Тогда-то она и заметила на полу фотографию. Нагнувшись, чтобы ее поднять, Рейчел решила, что та, видимо, выпала из кармана Ройоля.

На фото были Сирена и Ройоль. И еще одна женщина яркой экзотической красоты с кожей цвета меда, чьи полуприкрытые косящие глаза наводили на мысль, что она накурилась наркотика. Рейчел решила, что снимок сделан на Карибском море.

Сирена на фото смеялась, голова ее была слегка запрокинута. Она выглядела счастливой и расслабленной, а вот Ройоль выглядел иначе. Оживленное лицо с хищным выражением говорило о том, что он наметил себе добычу.

Рейчел отнесла фотографию вниз и сунула в ящик письменного стола, решив отдать ее Сирене при встрече.

И, конечно же, забыла.

Услышав стук в дверь своего номера, Ройоль решил, что пришли за его чемоданами. И очень удивился, увидев в дверях женщину со свертком.

– Вы мистер Фергюссон?

Он кивнул.

– Вам посылка от леди Фрейзер-Уэст.