Затмение и любовь

– Екатерина Павловна, вам стоит внимательнее читать справочную литературу, – упрекнул ее Егор. – Полина теперь прежде всего ведьма. Они рассчитывают только на себя. Это сидит в их мозгу, на уровне инстинкта – убить врага лично. И это придает им сил, так они подпитывают свою энергию. Ведьма подобна дикому зверю. И убить она может только собственными руками, без оружия – по-другому ведьма не умеет. Да оно ей и не нужно – ее острые когти и клыки лучше любого револьвера или кинжала. Нет, она будет действовать самостоятельно.

– Убивать она собирается собственноручно, с этим не поспоришь. Полина надеется получить от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. При ее характере это естественно. Но она может придумать еще что-то, к чему мы не готовы. Может применить магию, о которой мы читали. Убить это никого не убьет, но вред может нанести существенный, – мрачно добавил барон. – Уверен, ей хочется обречь нас на страшные мучения и посмотреть на это со стороны. К сожалению, я ее слишком хорошо знаю. Не люблю говорить о женщинах плохо, но Полина та еще змея.

Глава 11

Итальянский вечер прекрасен, как и сама Италия. Зной нехотя уступает место легкой и ласковой прохладе. Цикады начинают стрекотать нестерпимо громко. Воздух наполняется густым ароматом цветов. Именно вечер – любимое время суток большинства местных жителей. Толпы праздно гуляющих высыпают на улицы великого города. У кафетериев и ресторанов прямо на узкие тротуары выставляют столики, которые моментально заполняются посетителями. Люди пьют вино, лимонад со льдом или холодный морс и неспешно беседуют, наслаждаясь жизнью. Музыка, смех и шум не смолкают до поздней ночи, а то и до утра. Вечный город каждый вечер безоглядно предается праздности и веселью.

Генрих любил Рим, город, в котором он родился и в который всегда был рад вернуться. Сегодня, накануне своей свадьбы, он с удовольствием повел бы Катрин в лучший ресторан, расположенный недалеко от пьяццо Навоны, самой красивой площади этого прекрасного города. Они просидели бы там на широкой террасе, увитой алыми розами до поздней ночи, наслаждаясь прекрасным вином и музыкой и глядя в черный купол звездного неба. Генрих держал бы девушку в своих объятьях, а она наверняка улыбалась бы ему и целовала в губы. Генрих вздохнул. Все было бы прекрасно.

Но увы, делать этого сегодня нельзя. Егор и так едва согласился не откладывать их свадьбу. И он прав, Полина может нанести удар из-за угла и в любую минуту.

Фон Берг стоял у окна кабинета и смотрел на багровеющий закат. Красиво, как на картине. Но есть в этом что-то зловещее, мрачное. Небо красно, как свежая, только что пролитая кровь. Над самым горизонтом висел острый серп месяца. В душу закрался неприятный холодок. Нет, все это пустое, он сам себя накручивает. Но от чего же тогда так щемит сердце?

Барон с досадой попытался отогнать внезапно нахлынувшее непонятное беспокойство, ничем не оправданное и глупое. Фон Берг не стал бы волноваться за себя, но Катрин… Да, под его руководством она стала отличным охотником – смелым, умелым и безрассудным, как и он. И прекрасным, как Диана-охотница. Но именно безрассудство ученицы вызывало у барона опасения. Одно дело, когда рискует он, и совсем другое – любимая девушка.

Скрипнула дверь. Генрих знал, что это Катрин. Она легкими шагами подошла к фон Бергу, обняла сзади за плечи и крепко прижалась к нему, положив голову на плечо.

– О чем думаете? – тихо спросила она.

Барон накрыл ее ладони своими:

– Любуюсь закатом. Завтра наша свадьба, а я до сих пор не верю. Это такое счастье, о котором я даже мечтать не смел. Вы не поймете, да и не надо. Просто мне очень хорошо.

– Почему не пойму? – Катрин поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Ну, потому что я слишком испорченный… Был… – усмехнулся ей в ответ фон Берг. – А вы все изменили.

– Не были вы никогда испорченным, не придумывайте. Вы обычный молодой мужчина, у которого есть недостатки, как и у всех. И которого я очень и очень люблю. Вместе со всеми недостатками, враньем и умением попадать в идиотские ситуации, – Екатерина запустила пальцы в его волосы и взъерошила их. – Помните, как все началось?

– Такое не забудешь! И как только я додумался втянуть вас в ту аферу с помолвкой?

– Хорошо, что додумались. Ведь теперь мы вместе. Навсегда!

Девушка тихо и счастливо рассмеялась. Ее серебристый смех отогнал все мрачные мысли фон Берга. Завтра они поженятся, и все будет хорошо.

– Я снова чувствую себя безответственным аферистом, склонным к сомнительным авантюрам, – сокрушенно вздохнул барон, криво усмехнувшись.

– Я и сама такая, ведь, правда? Признайтесь!

– Нет, вы не такая, вы – чудо. И вы, как всегда, снисходительны ко мне, – Генрих повернулся к девушке, крепко обнял, положил ее голову себе на плечо и нежно погладил по темным волосам. – Мой ангел, мое чудо, мое счастье.

Екатерина прильнула к нему и счастливо улыбнулась:

– И вы мое счастье. Мой защитник и мой любимый Генрих. Пойдемте в парк, пройдемся немного перед ужином.